В защиту Золушки

О преподавании географии
как о национальном проекте

Без карты невозможно себе представить флот, авиацию, армию, геологию. Ежедневно слушая отечественные метеопрогнозы, обыватель, вероятно, даже не задумывается о том, что за этим стоит математическая обработка космоснимков и данных метеопостов, разбросанных по всей площади ¹/₈ суши Земли и обслуживаемых целой армией метеонаблюдателей, живущих на нищенскую зарплату и в далеко не комфортных условиях. А он (обыватель) принимает это как должное и даже позволяет себе поиздеваться над синоптиками при малейшей неточности прогноза. Флот и авиация не могут обойтись без данных метеорологии, а составной частью инженерных изысканий для строительства, кроме метеорологии, является еще и гидрология суши. Картография, метеорология и гидрология суши — это разделы географии. Об этом титаническом вкладе географии в каждый наш хозяйственный день, по-видимому, не подозревают большинство обывателей и высших чиновников. Поэтому география, подобно Золушке, остается в тени.

Веласкес. Географ. Ок. 1630. Руан. Музей изящных искусств

Последние 10—15 лет в нашем обществе стало модным слово «экология». Теперь его употребляют все слои населения — от высших чиновников и СМИ до пенсионеров и школьников. СМИ рассуждают об экологии души, семьи, общества и т.п., рекламируют экологически чистые продукты или пищевые добавки.

Из многочисленных бесед с разными людьми и в разное время выяснилось, что подавляющее большинство собеседников имеют весьма смутное представление об экологии; автора этого термина не назвал никто. Между тем, термин «экология» был предложен в конце XIX в. биологом Э. Геккелем как «отрасль биологии, которая занимается изучением связей живых организмов с их окружением» (Л.Д. Стамп. Словарь общегеографических терминов). Согласно этому многие географические школы считают экологию биологической наукой. Если это так, то из ее поля зрения выпадает целый ряд взаимосвязанных природных компонентов, таких как климат, рельеф, грунтовые воды, реки, моря и др. Такой комплекс, включая биосферу, называется географическим ландшафтом, изучаемым географами-ландшафтоведами, а его компонентами занимаются географы-климатологи, -геоморфологи, -гидрологи, -океанологи, биогеографы. Таким образом, весь природный комплекс Земли находится в компетенции ученых-географов, которых выпускает почти каждый российский университет. Есть ли в таком случае смысл в создании экологических вузов? Идея создания особой специальности «Экология» при существующей «География» могла прийти в голову чиновника, имеющего весьма смутное представление о географии как науке и ее возможностях.

Вполне вероятно, что причина тотальной географической безграмотности кроется в непопулярности географии в сравнении с другими науками, например, с физикой, пик популярности которой пришелся примерно на середину 50—60-х годов прошлого века. За это время немало публикаций в СМИ, художественной и научно-фантастической литературы, кинофильмов было посвящено физике и физикам. В результате у поколения моих сверстников, в то время старших школьников и студентов младших курсов, сложился образ этакого вундеркинда, разбирающегося чуть ли не в любой области знаний и всегда окруженного ореолом таинственности. Похоже, что студенты-физики тех лет уверовали в свою исключительность: достаточно вспомнить куплеты, которые они распевали во время празднования «Дня Архимеда»:

Только в физике — соль,
          остальное все — ноль,
А филолог и химик — дубина!

Причиной необыкновенной популярности физики стал взрыв атомной бомбы, сброшенной американцами на Японию, поэтому партийным и советским чиновникам было не до географии, которая оставалась и продолжает оставаться в тени забвения.

Из всей научно-фантастической литературы, изданной за последние 100 лет, мне известны лишь две книги писателя-фантаста Л. Платова (1950 и 1954 гг.), где в увлекательной форме дается представление о географии как о системной, а не описательной науке. Из всей художественной литературы этого периода можно упомянуть роман В. Каверина «Два капитана», где один из героев — учитель географии. Что касается ТВ, то на его экране ни разу не появлялся ученый-географ, кроме, разумеется, профессора Н.Н. Дроздова, но его тематика скорее биологическая, чем географическая. Большинство телезрителей, возможно, даже не подозревают, что по образованию он все-таки географ, а не биолог.

В настоящее время очень много говорят о реформе школьного образования в связи с перегруженностью школьников. Некоторые чиновники предлагали разгрузить ребят за счет сокращения часов, отведенных на географию. Стоит ли после этого удивляться географической безграмотности нашего населения?

В ходе своего развития география превращалась из описательной науки в науку системную, целью которой является прогноз. Круг научных интересов географии расширяется, и она использует данные других областей знаний, что ведет к размыванию границ между ними. Так, геоморфология и геохимия являются отраслями географии и геологии, а достижениями В.И. Вернадского, В.А. Обручева и В.В. Докучаева пользуются в своих исследованиях как географы, так и геологи.

Экономическая география, во всяком случае в рамках школьной программы, имеет преимущественно описательный, констатирующий характер. Так, в учебнике экономической и социальной географии мира приводится диаграмма урожайности пшеницы в разных странах мира, в которой констатируется, что в Нидерландах она в семь раз выше, чем в Казахстане. Почему? Ответа на этот вопрос учебник не дает. Между тем, ответ кроется в особенностях взаимоотношений человека и природы, а найти его — задача географии.

Сильная позиция была сформулирована в 1965 г. историком и географом Л.Н. Гумилевым: «В антропогенных процессах различаются проявления общественной и комплекса природных... форм движения материи».

Обосновывая эту позицию обширнейшим историческим материалом, Л.Н. Гумилев для понимания проблемы взаимоотношений природы и человечества предлагает эталон, соответствующий ландшафту и применимый в любой точке Земли. Этот эталон — этнос (народность). Ученый считает, что, с одной стороны, этнос через добывание пищи (хозяйство) связан с биоценозом того ландшафта, в котором он образовался; с другой, он — производное исторического процесса. Из этого следует, во-первых, что этнос должен изучаться методами естественных наук, а потому этнография (ныне ее называют этнология) должна быть наукой географической. Во-вторых, историческая география должна быть наукой о послеледниковом периоде динамического состояния ландшафта, для которого этнос является индикатором. В-третьих, следует четко различать, какая сторона исторического процесса связана с ландшафтоведением, а что имеет собственные закономерности развития, и не смешивать их. К этому следует добавить, что не только различать, но и правильно оценивать значение каждой стороны в процессе взаимодействия ландшафта и этноса.

Историк XIX в. В.О. Ключевский, изучая историю колонизации великороссами Верхнего Поволжья, пришел к заключению, что особенности их психологии сформировались под влиянием природных условий осваиваемых территорий. Так, обширные незанятые территории позволяли великороссу вести так называемое «кочевое» землепашество, то есть менять места поселения и распашки земли по мере истощения почв, вместо того чтобы совершенствовать культуру земледелия. Суровый климат с труднопредсказуемой погодой часто толкал великоросса на безрассудные поступки (знаменитое русское «авось»), из которых он после извлекал уроки, то есть то, что мы называем «жить задним умом». Короткое лето, часто сопровождавшееся ненастьями, приучало великоросса к чрезмерному кратковременному напряжению сил, после чего следовало вынужденное осенне-зимнее безделье. «Ни один народ в Европе, — писал В.О. Ключевский, — не способен к такому напряжению труда на короткое время, какое может развить великоросс».

Жители России избалованы обширностью территории и обилием природных ресурсов, что породило иллюзию безграничности и неисчерпаемости. Отсюда, по-видимому, стремление к строительству гигантских ГЭС, требовавших создания гигантских водохранилищ — «рукотворных морей», как их называли в советское время. Суммарная площадь зеркала водохранилищ Волжского каскада сопоставима с площадями таких государств, как Бельгия или Нидерланды. В те времена утверждали, что гидроэнергия является самой дешевой. Однако исследования водохранилищ, в которых мне довелось принимать участие в течение десяти лет, показали, что это далеко не так.

Сотни гектаров заливных лугов стали дном водохранилищ; размыв берегов, повышение уровня грунтовых вод и оживление оползневых процессов, заболачивание низменных участков, ежегодно увеличивающиеся площади сине-зеленых водорослей и, наконец, загрязнение воды канцерогенными продуктами сгорания топлива в двигателях водного транспорта. Если к этому добавить стоимость восстановления этих рукотворных ландшафтов и поддержания в них природного равновесия, то о какой дешевизне гидроэнергии может идти речь?*

Хозяйственное освоение ландшафтов велось (и продолжает вестись) при помощи мощной техники с использованием невосполнимых и загрязняющих ландшафты отходами энергоносителей (уголь, нефть, газ, ядерное топливо). Бурное развитие производства этой техники, которое называют техническим прогрессом, — детище физики, химии и технических наук, изучающих отдельные формы движения материи вне сферы их взаимодействия. В условиях прогрессирующей индустриализации у этноса формируется технократический менталитет и паразитическое отношение к природным ресурсам — причина и следствие его географического невежества. Тенденция развития такого этноса четверть века назад была описана Л.Н. Гумилевым в его футурологической зарисовке.

«Биосфера, способная прокормить людей, не в состоянии насытить их стремление покрыть поверхность планеты хламом, выведенным из цикла конверсии биоценозов. В этой фазе (развития. — В.Р.) этнос, как Антей, теряет связь с почвой, то есть с жизнью, и наступает неизбежный упадок. Облик этого упадка обманчив. На него надета маска благополучия и процветания, которые современникам представляются вечными, потому что они лелеют себя иллюзией неисчерпаемости природных богатств. Но это — утешительный самообман, рассеивающийся после того, как наступает последний, и на этот раз роковой фазовый переход».

Единственной наукой, которая лучше других знает, как не допустить такого перехода, является география. Ведь именно она изучает то, без чего этнос не может существовать физически, то есть природный ландшафт. Вывод: нашу науку нужно защищать от технократического консерватизма правящих чиновников. Они пытаются без участия географов, без сформированного географического взгляда на действительность, решать, и решают, что, где и сколько строить, сколько качать нефти, где добывать руду или сеять пшеницу. Принимая свои решения, они заботятся только о доходах.

На вопрос «Как защищать?» проще ответить, чем его решить. Думается, что нужно идти двумя параллельными путями.

Первый путь — популяризация науки всеми доступными средствами. Почему бы, например, не возобновить телепередачу «Клуб путешественников», которую должен вести обязательно профессионал, не ограничивающийся, подобно экскурсоводу, лишь описанием того, что зритель и так видит. Цель таких передач — создать у телезрителя хотя бы элементарные представления о ландшафте, месте человека в нем и культуре рационального природопользования.

Так, весьма полезной в этом плане могла бы стать телеэкскурсия по Исландии и Камчатке, из которой телезритель смог бы понять, почему в домах исландцев зимой тепло, а на Камчатке мерзнут, хотя ее северная часть градусов на десять южнее Исландии; почему материальное благосостояние населения Исландии выше, чем на Камчатке, хотя последняя богаче природными ресурсами.

Научная фантастика, как известно, является прекрасным популяризатором. Почему бы не создать телефильм по книгам Л. Платова «Архипелаг исчезающих островов» и «Страна семи трав» — может быть, даже многосерийный? Ведь был же в свое время экранизирован его роман «Секретный фарватер», посвященный морякам-подводникам!

Наконец — радио, которое чуть ли не еженедельно устраивает викторины и игры со зрителями на различные темы, так почему бы не включить в их число и географические? Есть множество вопросов, над которыми можно поломать голову.

Эти идеи представляются несколько утопичными, так как их публикация в наших коммерциализированных СМИ и издательствах довольно затруднительна без поддержки сверху, а надежда на нее весьма слабая.

Другой путь — школьное образование — фундамент не только для будущих географов, но и для чиновников, от которых зависит, будет ли людям на Камчатке зимой тепло...

Полностью соглашаясь с мнением профессора В.И. Кружалина о необходимости преподавания географии в полном объеме («География», № 2/2006), не могу, однако, разделить его оптимизма. Неизвестно, сколь долго мысль о необходимости широкого и полноценного географического образования граждан будет оставаться лишь благим пожеланием. Ведь убеждать технократизированных чиновников в необходимости географического образования для их же блага равносильно тому, что убеждать автомобильных магнатов помещать в рекламе автомобилей фразу: «Минздрав предупреждает: выхлопные газы, вырабатываемые автомобилем, вредят вашему здоровью!» Конечно, не следует пренебрегать обиванием порогов «подъездов, судов и палат», но начинать нужно прежде всего с защиты предмета географии от дискриминации со стороны руководства многих общеобразовательных школ. Что это такое, знаю по собственному опыту. Приходилось вести уроки географии в самых разных помещениях, вплоть до крошечного вестибюля школьной библиотеки. На предложение оформить кабинет географии соответствующим образом (были кое-какие идеи) директор ответил отказом (нет денег), хотя получал немалую арендую плату за сдаваемые фирмам школьные помещения.

В настоящее время назрела необходимость корректировки программы и учебников для средней школы, а также совершенствования преподавания географии. Современная география является наукой системной, но школьные учебники устарели, так как в них господствует описательный метод подачи материала, который позволяет ответить на вопросы «Где?» и «Сколько?», но вопросы «Почему?», «Что будет?» и «Как будет?» остаются в них без ответа.

В первую очередь необходимо заострить внимание школьников на некоторых ключевых понятиях, таких как ландшафт и география. Школьники должны четко представлять себе ландшафт как систему взаимосвязанных природных компонентов (сфер), включая и этносферу, а географию как науку о ландшафтах. Для этого нужно их ознакомить с разделами географии, взяв за образец структуру географического факультета МГУ. Особое внимание при этом нужно уделить картографии, так как карта — это не только язык, но и банк данных, и источник информации для многих областей знаний — географии, геологии, истории и даже медицины. Таким образом, обучение не только чтению, но и анализу карты в школьном образовании играет роль не менее важную, чем обучение музыкантов нотной грамоте.

Очень важно научить школьников подкреплять материал иллюстрациями, ведь современная видеотехника и компьютеры позволяют даже моделировать процессы, происходящие в природе: формирование речных долин и их частей, движение воздушных масс и т.п. Рассказ полезно сопровождать показом живописных уголков Алтая, Прибайкалья или Подмосковья, что может способствовать эстетическому восприятию и, следовательно, лучшему запоминанию материала.

Еще одной важной задачей учителя географии является постоянное напоминание школьникам о взаимосвязи человека и природы, и при этом было бы весьма полезно привлечение исторического материала. Так, рассказывая о морских трансгрессиях, учитель может упомянуть о гипотезе Л.Н. Гумилева, объяс няющей, как и почему исчезла столица Хазарии, или о том, как Нидерланды защищаются от вторжения моря.

Говоря о культуре природопользования, нелишне вспомнить о Вавилоне, опустевшем еще в начале нашей эры из-за непродуманной мелиорации, приведшей к засолению почв, — классический результат географического невежества правителей. Разумеется, не следует упускать из виду современное природопользование — пример того, как не надо делать. И последнее. Если в стране нет школ с географическим уклоном, то надо их создавать. В самом деле: раз есть языковые или физико-математические, то почему бы не быть географическим? География, в силу своей специфики, дает человеку разностороннее образование, что является предпосылкой гармоничного развития личности.

* Вопрос о стоимости любой продукции с учетом «экологических издержек» — вопрос сложный и требующий внимательного всестороннего изучения. Ясно, что экологическими издержками сопровождается выработка не только гидроэлектроэнергии, но и производство электричества на ТЭС, АЭС и даже приливных станциях. Как, в каких единицах измерения, с какой глубиной проработки косвенных последствий оценить эти издержки? Здесь широчайшее поле для взвешенных размышлений и серьезной исследовательской деятельности географа. — Прим. ред.