Завершение дрейфа «Седова»

В 30-е годы началось героическое освоение Севморпути. Тогда были осуществлены первые сквозные рейсы по арктическим морям. К этому времени относится и знаменитый 814-дневный дрейф ледокольного парохода «Георгий Седов».

В морях Арктики в 1937 г. из-за тяжелой ледовой обстановки зазимовало 25 разных судов. Три ледокольных парохода — «Седов», «Садко» и «Малыгин» — зажало льдами в море Лаптевых и понесло на север. В навигацию 1938 г. большинство судов было освобождено от ледового плена, но эти три парохода продолжали дрейфовать на восток и северо-восток. К дрейфующим судам на лед, на заранее подготовленные моряками аэродромы, сели самолеты полярной авиации. Летчики вывезли на материк 184 человека. В августе 1938 г. корабли достигли уже 83-й параллели; в это время к ним пробился «дедушка» нашего ледокольного флота «Ермак» и сумел вывести «Садко» и «Малыгина».

На «Седове» оказалось поврежденным рулевое управление, идти самостоятельно за «Ермаком» он не мог. Вывести пароход на буксире через льды не удалось.

Пришлось оставить его на новую зимовку. На его борту оставалось 15 человек, согласившихся продолжить зимовку. Капитаном «Седова» был Константин Сергеевич Бадигин.

Седовцы продолжали исследования Северного Ледовитого океана.

«Седов» дрейфовал на запад, севернее пути, которым ранее прошел «Фрам» Фритьофа Нансена.

В конце августа 1939 г. «Седов» достиг самой северной точки — 86° 39ў с. ш. и 47° 55ў в. д., и после этого корабль стал дрейфовать к проливу между Шпицбергеном и Гренландией.

Много тяжелых испытаний перенесли седовцы: достаточно сказать, что они пережили 153 сжатия льдов, не раз корабль был на грани гибели и команда готовилась к высадке на лед. Однажды льдины накренили «Седов» на 30° и вода хлынула в машинное отделение. Героизм и хладнокровие машинной команды спасли корабль.

Но и в этих условиях седовцы вели систематические научные наблюдения, изучали скорость и направление движения арктических льдов и течения, циркуляцию атмосферы в высоких широтах, измеряли глубины океана, исследовали донные осадки.

Севернее Земли Франца-Иосифа седовцы открыли большую океаническую впадину глубиной 5220 м.

Первый год дрейфа «Седова» совпал по времени с работой станции «Северный полюс». Поэтому сопоставление научных данных работы этой станции и научных наблюдений «Фрама» и седовцев позволило ученым приблизиться к познанию закономерностей природных процессов в Центральном полярном бассейне. Подходил к концу 1939 г. Седовцы устали, они вымотались за два с лишним года ледового дрейфа.

Герой Советского Союза Иван Дмитриевич Папанин, известный всему миру как начальник первой в мире дрейфующей станции «Северный полюс», совместно с учеными-полярниками выработал план спасательной операции седовцев. План был доложен в Совнаркоме. Было решено послать на выручку «Седову» самый совершенный и мощный по тем временам линейный ледокол «Иосиф Сталин». Перед спасательной экспедицией стояла задача не только вывезти экипаж «Седова», но и спасти сам корабль, вернуть его в строй.

Был срочно завершен ремонт ледокола, и 15 декабря 1939 г. флагман арктического флота начал свой полярный поход из Мурманского морского порта. Рейс проходил в очень тяжелых условиях арктической зимы и полярной ночи. Капитан ледокола Михаил Прокофьевич Белоусов сутками не уходил с капитанского мостика.

Экипаж ледокола состоял из 187 человек. В состав команды ледокола была зачислена и я — в то время я работала учительницей географии в Мурманском техникуме Главсевморпути. Мне предложили должность руководителя курсов по подготовке матросов корабля для поступления в морской техникум. Членов команды, желающих заниматься на курсах, было достаточно много. Недостатка в грамотных преподавателях также не было, так как в числе участников экспедиции были научные работники, инженеры, журналисты, летчики, киногруппа во главе с Романом Лазаревичем Карменом. Он беседовал с нами на разные темы, которые всем доставляли огромное удовольствие и пополняли наши знания.

Во время этого рейса наш ледокол доходил до 81 параллели. В полярную ночь ранее ни один корабль не проникал своим ходом так далеко на север.

В это время года Баренцево море особенно бурливо. Громадные волны обрушивались на судно и разбивали все, что попадалось под их удары. Вода проникала даже во внутренние помещения и заливала машинное отделение, кочегарки и каюты. Иногда корабль зарывался носом в воду, и казалось, нет такой силы, которая снова поднимет его вверх.

Это было тяжелое испытание для корабля, всего экипажа и экспедиционного состава.

Шторм продолжался шесть суток, и вода, попадая на корабль, замерзала, покрывая толстым слоем льда лебедки, ванты, мостик. Ледокол приобрел фантастический вид. Многие сотни тонн льда легли тяжестью на корабль. Экипаж и экспедиционный состав неутомимо работали по околке льда топорами, лопатами и ломами.

22 декабря 1939 г. состоялся первый разговор по радио между судами. Капитан «Седова» Бадигин сообщил капитану ледокола Белоусову свои координаты: 92° 07ў с. ш., 5° 10ў в. д.

Как ни стремился ледокол поскорей дойти до «Седова», к Новому году не успели. Новый, 1940 год мы встретили на Шпицбергене, куда зашли, чтобы пополнить запасы каменного угля. В 13 часов мы отошли от причала Баренцбурга.

6 января при очередном разговоре по радио Бадигин сообщил, что в течение нескольких часов они видят лучи прожекторов нашего ледокола. Между кораблями оставалось ледовое поле шириной в 25 миль. Мы сделали попытку пробиться к седовцам, но мощный лед нас остановил.

Сжатие наконец кончилось. Ледокол наш начал спешно пробиваться к «Седову». Встреча произошла 12 января 1940 г. в 12 часов 7 минут. Тьма стояла хоть глаза выколи. Заиграл духовой оркестр на ледоколе. Одна за другой взлетали ракеты. Гудки ледокола и «Седова» рванули воздух. Светили юпитеры, стрекотали кинокамеры. Люди махали шапками и выкрикивали что-то радостное. С «Седова» почти все пришли к нам на ледокол. Трудно передать словами, какая необыкновенная, сказочная была встреча.

На палубе флагмана при свете прожекторов и сполохах полярного сияния состоялся митинг.

Лед, в который вмерз «Седов», имел толщину 4—5 м. Руль не работал. Назавтра ледокол взял «Седова» на буксир и повел домой. Луч прожектора освещал красное знамя, водруженное на том месте, где закончил свой дрейф теперь уже легендарный ледокольный пароход «Седов». Сама природа радовалась благополучному исходу труднейших арктических плаваний двух кораблей, северное сияние освещало наш путь.

Первого февраля 1940 г. корабли подошли к причалам заполярного Мурманска. Седовцы вступили на родную землю.

Все 15 седовцев были удостоены звания Героев Советского Союза, а сам пароход награжден орденом Ленина.

Грустно было прощаться с мужественными седовцами. Они совершили великий подвиг, преодолевая арктическую непогоду, холод, тьму и однообразие полярных будней, сумели провести значительную исследовательскую работу и сделали важные научные открытия. Но нашему ледоколу предстояло еще оставаться в Баренцевом и Белом морях, поскольку в это время обстановка изменилась и наблюдались случаи проникновения в наши территориальные воды иностранных судов с целью парализовать деятельность Северного морского пути.

Участие в арктических экспедициях оказало большое влияние на мою жизнь, я поступила в аспирантуру в Ленинградский педагогический институт
им. А.И. Герцена и стала заниматься изучением географических проблем Арктики.