Многоярусный Плёс

70 километров к северо-востоку от Иванова, несколько следующих за изгибами Волги поворотов отчалившей от костромского порта «ракеты», 10 часов путешествия из Москвы на автобусе от Измайловского парка. Какой бы вариант пути вы ни выбрали, перед вами Плес, затаившийся на обочине великой русской магистрали, поблизости от административной границы между правобережной ивановской и левобережной костромской землями.

Первое впечатление сильно зависит от того, каким путем въезжаешь в город. Когда плывешь по реке и за поворотом постепенно, словно на этюднике, на который пейзажист накладывает все новые мазки, вырисовываются плавные очертания городской панорамы, Плес собирается в целостную картину. При дальнейшем знакомстве с городом она только приобретает законченность и отчетливость. Яркая зелень обрамляет спускающиеся лесенкой к реке белые каменные постройки. Сразу погружаешься в очарование нетронутой русской провинции. Раскиданные по берегу пристани, приютившие доживающие свой век лодки местных рыбаков, пара белых туристских теплоходов, дружелюбно прислонившихся другу к другу боками.

Иным предстает Плес, когда, уже порядком измученный долгой автобусной ездой, врываешься в его сонную обитель сверху, по единственному автомобильному спуску к Волге с нагорной стороны. Перемежающиеся холмы и овраги, мелькающие слева и справа посреди зеленых склонов и бывших купеческих особняков колокольни, маковки и кресты многочисленных церквей, среди которых сразу выделяется величавый зимний Успенский собор — самый древний памятник церковной архитектуры города. Неожиданно «выскакивает» из-за угла, как будто желая застигнуть тебя врасплох, пристань с мерно покачивающимся у воды каким-нибудь «Львом Доватором». Въезжая в город сверху, вы не получаете целостной картины, а видите лишь отдельные детали городского ландшафта. Перед вами загадка, которую еще надлежит разгадать. Представление о городе еще не сложилось.

Оно сформируется позже, когда, вдоволь набродившись по уютным улочкам города, посетишь музей Левитана и погуляешь по вдохновившей создателя «пейзажа настроения» березовой роще на горе Свободы, когда исходишь вдоль и поперек набережную, посидишь на пристани, облокотившись на пока еще свободный пирс, ожидающий очередного «Тимирязева» или «Василия Чапаева», когда местные художники вконец отчаются продать тебе свою картину, когда ты обнаружишь, что торговцы копченой щукой начинают узнавать тебя в лицо, а сам запах щуки, смешанный с сухим, смягченным водой воздухом набережной, станет для тебя привычным.

Представление о Плесе как небольшом сгустке населения на маленькой территории с примитивной хозяйственной структурой, как о географическом объекте, который можно в два счета изучить, обманчиво. Здесь многое не так, как «положено». Например, центра в привычном смысле слова в городе нет. Деловая жизнь сосредоточена в радиусе нескольких десятков метров от пристани, но пристань — это не центр, а скорее городские ворота. Плес не рос по Волге. Построенные на естественных возвышениях храмы, и ныне органично вписывающиеся в пейзаж, исторически задавали ориентиры развития территории города вширь. На востоке это церковь Варвары с многоярусной колокольней, на западе — церковь Преображения, на юге, где был въезд в город со стороны Шуи и Нерехты, — ансамбль Троицких (зимней и летней) церквей. Большинство плесских церквей построены в классическом стиле, сооружены в XIX веке.

Плес XIX века — центр, торгующий рыбой и льном, производитель полотна и пива. Тогда и строились создающие современный колорит города купеческие каменные дома, лавки и лабазы. Прибыли городских воротил частично воплощались в каменные церковные сооружения. Однако торговля, едва получив развитие, вскоре заглохла, поскольку строительство в конце XIX в. железной дороги Иваново-Вознесенск—Кинешма сделало невыгодными перевозки грузов для Ивановского промышленного района через волжские пристани Плеса. Город становится тихим дачным местом. Он притягивает к себе внимание артистов, художников, музыкантов. В годы Советской власти был открыт дом отдыха «Плес», затем дом отдыха Всероссийского театрального общества, и Плес окончательно превратился в курортный центр, уголок, привлекательный для туризма.

Плес состоит в основном из трех основных планировочных частей, своеобразие каждой из которых в буквальном смысле рельефно: прибрежной, террасной и нагорной. Малоэтажный городок имеет, таким образом, многоярусную структуру. Основные улицы проложены параллельно Волге и следуют сложному рельефу местности. По берегу идут жилые, построенные в позапрошлом веке, двухэтажные кирпичные дома. Всего в городе домов дореволюционной постройки — несколько десятков*.

Вновь и вновь петляешь по склонам, исследуя город как бы пластами, снизу вверх и сверху вниз. Всматриваешься в городскую панораму с разных точек наблюдения, растворяясь в зелени и спокойствии старинного городка. Лучше всего наблюдать Плес с уже упоминавшейся горы Свободы, откуда одновременно открывается вид на южную сторону города — Заречье, находящуюся за речкой Шохонкой (приток Волги) и соединенную с набережной уродливым железобетонным мостом. Мост этот выделяется не только своей исключительной громоздкостью; он еще служит своеобразным историко-культурным рубежом и одновременно играет роль внутригородского контактного звена, поскольку Заречье — особая часть Плеса, которой следует уделить особое внимание. Бывшая Рыбная слобода, «деревня в городе», Заречье — особый мирок с типовыми деревянными домиками (только на одной улице, носящей имя Луначарского, стоят каменные двухэтажные дома), растущими прямо на улицах елями и плавно сужающейся и в конце концов сходящей на нет набережной. Одновременно расширяющийся пляж переходит в редкий сосновый бор, в который так и манит проворно взбирающаяся вверх по склону узенькая тропка. За Заречьем Плеса уже нет, и Волга продолжает мерное течение в одиночку, оставив свое творение за гребнем волны, но вряд ли забыв о нем. Так и любой путешествующий по Волге человек не может забыть Плес.

Я уезжал с твердым ощущением того, что этот поражающий природно-архитектурным единством городок отстал от жизни, проспав и перестройку, и так называемую рыночную экономику и оставшись уже навсегда где-то в конце восьмидесятых. Действительно, от того времени Плес отличают лишь постепенно разрушающаяся рекреационная инфраструктура, несколько коттеджей, построенных за речкой Шохонкой для «новых плесских», да пара-тройка выросших как из под земли баров, которые опасливо примостились напротив главной пристани и стараются не нарушить нетронутого пока еще городского спокойствия. Большинство местных жителей заняты торговлей, рыбалкой, в личном подсобном хозяйстве (довелось видеть презабавную «отару» в составе полудюжины коз и одной овцы), а также всевозможными отделочными строительными работами. До перестройки интенсивно велась добыча гравия. Плесский гравий использовался на строительстве Московского метрополитена, Горьковского автозавода, Балахнинского бумажного комбината и других важных сооружений. Другой промышленности нет, что, впрочем, наряду с отсутствием железной дороги как раз и позволило городу сохранить тот неповторимый колорит, который каждый год привлекает сюда толпы туристов. Важную роль в трудоустройстве местного населения играют многочисленные санатории, прежде всего Дом творчества Союза театральных деятелей РФ. Здесь жители Плеса не только работают, но и находят возможности для проведения досуга: сюда ходят в кинозал, здесь действует театральная студия, здесь местные мальчишки проводят дни напролет, совершенствуя свое мастерство игры в пинг-понг (я посоветовал бы нашим тренерам будущую сборную страны формировать из рядов молодых плесцев). Иногда, правда, звезд «олимпийского резерва» выгоняют по многочисленным жалобам отдыхающих, которые не могут дождаться своей очереди к теннисному столу. Но потом все возвращается на круги своя, поскольку отдыхающие приезжают и уезжают, а мальчишки остаются, да и «крыша» у них есть надежная, ведь весь обслуживающий персонал тоже вырос в славном городе Плесе.

Словно бы отгородившись от внешних влияний, представляющих угрозу историко-культурному наследию и своеобразию местного уклада, этот гордый городок ни на мгновение не перестает жить своей внутренне богатой и одухотворенной жизнью, и этим он заслужил внимание и уважение.

* В 50-е годы при сооружении плотины Горьковской ГЭС и Горьковского водохранилища в Плесе с берега были убраны постройки, попадавшие под затопление. Тогда же была подсыпана и заасфальтирована набережная, откосы укреплены гравием и камнем, сделан дренаж. К тому же времени отосится сооружение железобетонного моста через Шехонку, который автор статьи счел уродливым. — Прим. ред.