Ирак

Предложение отправиться в Ирак в качестве фотографа и журналиста съемочной группы документального фильма «Ирак — колыбель цивилизаций» я получил неожиданно, примерно за неделю до поездки. Предстояло проехать со съемочной группой по знаменитым шиитским святыням, посетить развалины древнего Вавилона, познакомиться с суфийскими мистериями, провести съемки в Багдаде. Упускать такой удивительный шанс не хотелось, я отложил все дела и с радостью примкнул к группе.

Визы удалось получить без особых проблем, и уже через неделю, 26 апреля 2001 года, наш самолет приземлился в Аммане, столице Иорданского Хашимитского королевства, поскольку оба иракских международных аэропорта, расположенные в Багдаде и Басре, закрыты ввиду санкций ООН еще со времен войны в заливе. В Аммане, прямо у аэропорта, таксовали на джипах иракские водители, и после недолгого, но горячего торга мы заняли места в машинах. Путь от Аммана до Багдада занял весь день и пролегал в основном через пустыню. Мы выехали на рассвете, и уже к полудню на раскаленной дороге появились миражи в виде лужиц с водой. Помимо этого, погружению в арабскую среду очень способствовал наш водитель, старавшийся, чтобы всю поездку наш слух услаждали однообразные восточные мелодии. К вечеру мы въехали в Багдад и разместились в фешенебельном отеле «Палестина», окна которого выходили на реку Тигр. На следующее утро я с балкона номера наблюдал, как великая река неспешно несет свои белые мутные воды на юг, к Персидскому заливу.

В Багдаде поразило потрясающее радушие местных жителей. Стоило мне одному или с кем-либо из творческой группы выйти из отеля, как со всех сторон начинали доноситься крики приветствия. Выражали свою радость все, от мала до велика — от уличных мальчишек, порхавших стайками тут и там, до вполне взрослых и солидных прохожих, одетых на арабский манер в длинные белые рубахи и платки, закрепленные обручами на головах. Радовались встрече торговцы сладким зеленым чаем, стоящие практически на всех углах, продавцы фруктов и свежих соков, сапожники, женщины и старики, даже нищие и те поднимали кверху руку в знак приветствия и улыбались беззубыми ртами. Как-то в один из первых вечеров в Багдаде мы покупали мороженое на одной из центральных улиц — и вокруг нас собралось такое количество радостно кричащих багдадцев, что мы не могли сдвинуться с места, пока нам не помог случайно проходивший мимо полицейский патруль.

В современном Багдаде сосуществуют два совершенно различных города — новый и старый. Старый Багдад — это сотни узких кривых улочек в районе городского рынка, и заблудиться там — приключение особого рода. Кое-где помои выливаются прямо на мостовую, запах стоит тяжелый, а дома нависают над тобой и загораживают дневной свет. Даже в жаркий полдень, когда раскаленный солнечный шар висит над Багдадом, в старых кварталах царит полумрак. Улочки вымощены камнями и местами неровны; когда идешь, надо смотреть под ноги. Здесь не увидишь автомобиля — расстояния между домами не дают машине шанса, зато вполне можно наткнуться на осла. Это животное до сих пор в почете у багдадцев, особенно в старом городе. Ослы помогают хозяевам доставлять поклажу на рынок, иногда их запрягают в тележки, и тогда осел подрабатывает извозом, а дети просто катаются на ишаках верхом, причем зачастую гуртом. Старый город ограничен с одной стороны Тигром, а с другой — рынком, который является переходной зоной к современным районам Багдада. Интересно, что рынок работает подле древней мусульманской школы — аль-Мустансирии, построенной халифом аль-Мустансиром еще в XIII веке. Ныне школа не действует, хотя благодаря усилиям государства и муниципалитета она прекрасно сохранилась как памятник средневекового зодчества. Территория школы находится практически в первозданном виде, потому что внутрь нее никого не пускают — в Ираке вообще очень трудно попасть на объект, имеющий историческую ценность, особенно если он охраняется государством.

По другую сторону от рынка, также на левом берегу Тигра, раскинулся новый город. Контраст со старым разителен. Широкие проспекты, высокие белые башни правительственных зданий и офисов иракских и зарубежных фирм. В дневное время — нескончаемые потоки машин, вечером — электрическая иллюминация улиц и проспектов. В течение часа можно пешком пройти через рынок из одного Багдада в другой, и нигде я не испытывал ощущений, так напоминающих путешествие в машине времени.

28 апреля, в день рождения Саддама Хусейна, наша съемочная группа посетила развалины древнего Вавилона. Знаменитый библейский город находится примерно в ста километрах к югу от Багдада, на берегу Евфрата. Поездке в Вавилон предшествовала бюрократическая волокита. В неприметном здании, именуемом департаментом культуры, мы несколько часов пытались получить разрешение на посещение памятника. Там нам должны были поставить печать, без которой появиться в Вавилоне было просто немыслимо. И печать эту на наших бумагах чиновники департамента культуры не хотели ставить очень долго. Не помогал даже авторитет постоянного сопровождающего нашей группы Абделя, майора иракской службы государственной безопасности. В конце концов, применив все возможные рычаги воздействия, включая финансовый, мы все-таки получили искомую печать на наших бумагах, но прибыли в Вавилон не в 9 утра, как было запланировано, а к полудню, в самый солнцепек.

Сами развалины Вавилона окружены каменной стеной, в которой выделяются отреставрированные ворота богини Иштар. Они выглядят так же, как и в VII веке до н. э., в пору наивысшего расцвета нововавилонского царства — покрыты глазуревой плиткой с изображениями различных животных и хвостатого дракончика с маленькой головой, одного из воплощений главного вавилонского бога Мардука. Разглядывая эти ворота, я замешкался и отстал от съемочной группы. Когда же я все-таки решился войти в Вавилон и прошел через ворота Иштар, то увидел за ними обширный двор, в центре двора — дерево, а под деревом на лавке — Владимира Вольфовича Жириновского со товарищи. Не растерявшись, я подошел к знаменитому политику и приветствовал его словами: «Здравствуйте, Владимир Вольфович! А я-то думал — где же вас можно встретить?!» Лидер ЛДПР был в хорошем расположении духа и распорядился в ответ выдать мне футболку с партийной символикой. После этого мы сделали несколько фотографий на память, включая портрет политика у фрески, изображающей древнего правителя Вавилона Навуходоносора II (605—562 гг. до н. э.). В завершение беседы Владимир Вольфович пригласил меня отметить день рождения Саддама Хусейна по возвращении в Багдад. В целом Жириновский показался мне очень общительным человеком с отличным чувством юмора.

Съемочную группу я разыскал недалеко от того места, где раньше находились висячие сады Семирамиды, — в рабочем запале коллеги проскочили дворик, не заметив там известного политика и его окружения. Шли съемки Дороги Церемониальных Процессий. Эта дорога, построенная из природного асфальта две с половиной тысячи лет назад, до сих пор неплохо сохранилась, и по ней даже сейчас могли бы проехать в шеренгу несколько грузовых автомобилей. Ранее же дорога вела к вавилонскому зиккурату — главной башне-крепости древнего города, на стенах которой при Навуходоносоре II и были разбиты висячие сады Семирамиды, одно из семи древних чудес света. По Дороге Процессий в давние времена проезжали колесницы, проходили воинские парады. К сожалению, сама башня-зиккурат не сохранилась до наших дней.

Багдад

«В Багдаде все спокойно» — так, если верить истории, кричали по ночам средневековые глашатаи — предшественники современных СМИ. Но сегодня это спокойствие зыбкое. Багдад ожидает, как многим кажется, неминуемых новых бомбардировок со стороны американской и натовской авиации. Город сказок «Тысячи и одной ночи», четырехмиллионный Багдад — самый большой в Ираке. Располагаясь на обоих берегах оживленной реки Тигр, иракская столица на 530 км удалена от Персидского залива. Участок поверхности, занимаемый Багдадом, единственный в своем роде — это место, где Тигр в среднем течении наиболее близко подходит к Евфрату. Багдад расположен в пределах плодородной аллювиальной Месопотамской равнины — ареала существования древних государств (Аккад, Шумер, Ассирия, Вавилонское царство и др.).

Нефтяная специализация Ирака накладывает отпечаток и на хозяйство Багдада. В окрестностях Багдада имеется несколько предприятий, перерабатывающих нефть. Помимо нефтепереработки в городе и его округе получили развитие машиностроение, текстильная, кожевенная, мебельная, цементная, табачная отрасли промышленности. Главный собственник и работодатель в городе — правительство Ирака. На его службе прямо или косвенно состоят сотни тысяч горожан. Они трудятся в административных и образовательных учреждениях, системе здравоохранения, работают на государственных промышленных предприятиях, служат в армии или полиции.

Модернизация города, скачкообразно произошедшая в 70-е и 80-е годы в результате энергетического кризиса и повышения цен на нефть, сильно изменила облик Багдада. Конечно, эти изменения в наименьшей степени коснулись Старого города, где сохранились исторические здания, традиционные восточные базары и кафе. Старый Багдад страдал от частых разливов Тигра и его притоков, но после завершения строительства в 1956 г. дамбы в Самарре эта опасность была снята, что позволило застраивать низинные участки долины Евфрата на запад и восток от центра города. Здесь были построены новые благоустроенные районы, имеющие почти европейский облик. Нехватка земли в густонаселенной части Междуречья привела к появлению высотных многоэтажных домов.

Багдад — внеконкурентный главный транспортный узел Ирака. Располагаясь в центре страны, он замыкает на себе все связи между северной, курдской, и южной, шиитской, окраинами государства.

Бомбардировки 1991-го и последующих годов не придали роскоши и пышности городу Шахерезады. В нынешнее неспокойное время, когда зреют подогреваемые извне сепаратистские настроения на юге и севере Ирака, именно Багдад олицетворяет иракскую государственность, именно ему суждено стать центром консолидации страны, если, конечно, Ирак сохранится как единое государство.

Окончание следует