№ 11: «Традиционные русские блины куда лучше гамбургера»

Э.Л.Файбусович,
г. Санкт-Петербург

На меня произвел большое впечатление № 11 «Географии». К значительной части опубликованных в нем материалов у меня сугубо личное отношение. Думаю, что каждая серьезная публикация вызывает у читателя свои ассоциации.

Более всего порадовало, что часть материалов основана на результатах полевых исследований. В этом отношении на первое место поставлю статьи известного нашего географа-аграрника Т.Г. Нефедовой о фермерах Саратовской области. Проблемами географии сельского хозяйства Саратовской области я в течение 20 лет занимался не только как географ — вместе со студентами я работал на полях, в садах и огородах — и на зерне, и на сахарной свекле, и на овощах, и на яблоках в колхозах и совхозах разных районов — от Перелюбского на востоке до Самойловского на западе. Фермеров в те годы (до 1982-го) еще не было. Накопленные знания позволили мне выступить со статьей в самом начале реформы и оценить перспективы развития фермерства в стране весьма пессимистически. В основном этот прогноз, вопреки прекраснодушным публикациям «демократических» авторов, оказался верным. Но чтение насыщенной первичным материалом статьи Т.Г. Нефедовой показывает, что не все в этой проблеме оценивается однозначно. Описанные успехи лысогорских фермеров впечатляют. Ведь раньше успехами район не блистал (бывал я и в нем в свое время). Казалось бы, создание крупных, сильных фермерских хозяйств решит все аграрные проблемы. Но это не так. Выясняется, что для эффективного производства на каждого занятого на ферме (включая наемных работников) нужно 50—100 га пашни. Всего в стране 125 млн га пашни, так что (при 50 га на занятого) со всем массивом управятся 2,5 млн работников, ну никак не более 5% экономически активного населения страны (как это имеет место в передовых странах). Но ведь в общественных хозяйствах-«богадельнях» людей гораздо больше. Куда их девать? Автор возлагает решение этой проблемы на государство (но это миллионы иждивенцев на его шею) либо на самих высвобождаемых из сельского хозяйства (а заодно «освобождаемых» так или иначе от земли). Но в деревне они останутся без рабочих мест, в городе же их не ждет никто — не будет ни жилья, ни работы. Оставшиеся сильные хозяйства начнут эффективно производить относительно нетрудоемкую продукцию — зерно, подсолнечник. А мясо мы и впредь будем импортировать за нефте- и газодоллары. На фоне этих проблем бледнеют успехи лысогорских фермеров. Именно из-за этих проблем захлебнулась в свое время прославляемая теперь аграрная реформа Столыпина. Последовательное ее проведение было бы равносильно известным из истории «огораживаниям» в Англии.

Второй прекрасный материал — о дороге к Чинейскому месторождению. Почти 50 лет назад в студенческие годы мы слушали лекции Андрея Львовича Биркенгофа по физической географии азиатской части СССР. Помню, как с придыханием он произносил загадочные слова Янкан, Тукурингра, Джагды, а на практических занятиях строго требовал показать на карте эти и другие хребты: Калар, Кодар, Удокан, Ям-Алинь. Летом 1955 г. пришлось дважды проехать по автомобильному АЯМу (Амуро-Якутской магистрали) от Алдана до Невера и обратно. Теперь здесь через Чульман—Золотинку—Тынду пролегла трасса малого БАМа. Суровые эти места — даже летом. Описываемый в статье И.Д. Мызникова район находится западнее этой трассы. Детальная картосхема, фотоиллюстрации дают читателю яркое представление об этом малоизвестном районе страны с его разнообразными природными богатствами и предельно суровыми природными условиями (и это на широте Москвы). Следовало бы дать мелкомасштабную врезку, на которой показать положение района по отношению к Байкалу, к границам Якутии и Бурятии, Иркутской и Читинской области.

Третий материал, вызывающий интерес одним своим названием — «Гастрономическая география», принадлежит перу французского географа Ж.-Р. Питта. Эта тема давно привлекала и меня. Наголодавшись в годы войны и в тяжелое послевоенное время, я мечтал о поступлении в «кулинарный техникум», чтобы всегда быть при кастрюле с едой, а «Книга о вкусной и здоровой пище» была одной из любимых. Позднее выяснилось, что питание народа в очень большой степени связано с его географическим окружением (и природным, и социальным) — и в качественном, и в количественном отношении. Следовательно, это достойный объект изучения для географа. В свое время я опубликовал статью о географии питания в журнале «География в школе». Статья в газете, удачно предваряемая кратким вступлением В.А. Шупера, дает много пищи для размышлений о географии питания (невольный каламбур). В ней показан процесс стандартизации питания, угасания национальных традиций в этой своеобразной сфере культуры. Все более очевиден переход в ряде стран от автохтонного (основанного на местных ресурсах) к аллохтонному (на привозном продовольствии) типу питания. Поражает (этого, правда, нет в статье), что наша не очень богатая страна стремится в этом отношении быть в первых рядах. Ну никак не обойтись нам без авокадо, папайи и киви. Но живут же эквадорцы без брусники и морошки, а нам без их бананов никак нельзя. И опять за нефтедоллары. Хотя, на мой взгляд, брусника и вкуснее, и полезнее. Да и традиционные русские блины куда лучше гамбургера.

Как всегда, полезен разнообразный справочный материал, помещенный в номере, — об Африканском Союзе, административно-территориальном делении Польши, о мировом и российском рыболовстве.

Специально остановлюсь на потрясающе сильном материале учительницы из села Баклаши Иркутской области Н.С. Масловой. Жаль, что не указан административный район, к которому относится село. В 1954—1957 годах я преподавал географию и историю в 9-й средней школе Якутска. В ней работал многонациональный коллектив учителей, столь же многонациональным был и состав учеников. Чудовищные катаклизмы отечественной истории привели к тому, что за партами, помимо русских и якутов, сидели литовцы, финны, немцы, буряты, корейцы, евреи из Прибалтики. И вот прошло более 40 лет — мирных лет, а в далеком сибирском селении находят приют беженцы и вынужденные переселенцы из Армении и Казахстана, Таджикистана и Туркмении, люди из опустошенных реформами районов Севера. Кто и когда понесет ответственность за последствия распада Советского Союза и за порожденные им бедствия множества людей?