География: достижения науки,
успех ученого

География — сложная, до сих пор не устоявшаяся наука. Вероятно, в той или иной мере это можно сказать о многих, если не о всех науках. Знания идут вперед, а путь к истине не сокращается. Таковы история и логика познания мира, подмеченные еще библейским проповедником Екклезиастом. Может быть, в географии эта закономерность проявляется особенно остро, болезненно, и ставшие хрестоматийными слова проповедника здесь, как нигде, верны: «во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь».
Географическая наука занята исследованием как естественных, природных явлений, так и явлений, связанных с человеком, обществом. Она в равной мере — и наука о Земле, и общественная наука. И по сути, и по формальной классификации. Это предопределяет серьезные трудности в обозначении предмета науки и особенно в формировании ее методологии и методики.
Вместе с тем такая комплексность, «двуликость», если не «многоликость», предопределены, оправданы. Одна из основных задач географии — изучение закономерностей объединения, стыковки естественных и общественных процессов на едином для всех их поле — территории, пространстве. На этом поле происходят и косные, и живые, и общественные события, которые, как в последнее время становится все очевиднее, теснейшим образом связаны друг с другом. И не только тем, что происходят на одном и том же «полигоне», но и тем — и это надо подчеркнуть, — что они в очень многом подчинены единым мировоззренческим, методологическим закономерностям.
Более того, выявление таких единых закономерностей имеет прикладное значение, оно помогает в поисках путей развития общества. Точнее, — различий в этих путях, диктуемых различиями в характере территории, пространства. Проблема, очень важная для всех стран, исключительно актуальна для России с ее особым разнообразием климатических, ландшафтных, ресурсных и территориальных условий.
Обсуждаемые здесь «Избранные сочинения» директора Института географии Российской академии наук академика Владимира Михайловича Котлякова отвечают современным задачам географической науки. Этот многотомный труд — сводный, фундаментальный, обобщающий долгое творчество ученого. В его работах отражается сложный, нелегкий путь географической науки и самого ученого. Путь, характерный для больших ученых, — от конкретного, в какой-то мере частного, к широким обобщениям.
Путь этот основан не только и, пожалуй, не столько на сугубо теоретических, кабинетных, камеральных изысканиях, а, как и подобает географу, на собственных полевых, экспедиционных исследованиях и на практическом участии в разработке российских (советских) и международных хозяйственных и научно-технических проектов и программ. Широкому кругозору способствовала и активная общественно-политическая деятельность на высоких правительственных и парламентских уровнях.
Вероятно, это далеко не частый пример сочетания в одном человеке теоретика и конструктора (то есть разработчика прикладных направлений), плюс к тому — общественного деятеля. Наверное, именно это объясняет, почему В.М. Котляков стал признанным лидером российской географической науки, мирового класса организатором этой науки, активным проводником в жизнь ее идей и достижений.
Хочу подчеркнуть важную роль В.М. Котлякова в деле признания географии единой природно-общественной наукой. Тридцать-сорок лет назад шли жаркие, чаще всего безрезультатные дебаты по поводу того, возможно ли или нет существование такой единой науки. Впоследствии ей помогло развитие системологии, синергетики, информатики как универсальной науковедческой базы, объединяющей науки. Сомнения, однако, не исчезли, В.М. Котляков помогает их снять.
Вспоминается известный научный каламбур одного из корифеев советской географии Н.Н. Баранского, сказавшего, что предмет географии простирается «от геологии до идеологии». Это в общем и до сих пор так, только, пользуясь недавно появившейся терминологией, не «всеохватно», в смысле «описательно» (за что, впрочем, и не без основания, до сих пор ругают географов), а «сущностно». То есть, если сказать фигурально, с выявлением через посредство географии взаимозависимости, сути связей между теми самыми «геологией» и «идеологией». В.М. Котляков в своих исследованиях показал возможность такого подхода, который позволяет находить глубокие, может быть, внешне не очень видимые географические связи между, казалось бы, совершенно разнородными вещами.
Но начнем по порядку. Первая книга «Избранных сочинений» посвящена гляциологии Антарктиды. По своей первичной научной специализации автор — гляциолог, и понятно, что в этой области его успехи особенно велики. Он с первых лет учебы на географическом факультете Московского университета выбрал для себя эту науку и, значит, географическим полигоном своей работы — самые трудные, неосвоенные, опасные для первопроходцев области Земли — Арктику, Антарктику, высокогорья. В.М. Котляков — один из тех совсем немногих, кто показал, что не ушла еще изначальная, романтическая пора географии первооткрытий и первоисследований.
Ценность работ В.М. Котлякова в Антарктиде состоит прежде всего в тематической широте исследований ледникового щита. Специалисты отмечают новаторские направления в подходах и методах изучения ледника. Котляков предупреждает увлекающихся спутниковыми и другими дистанционными методами исследования: надежное познание снежно-ледовых толщ невозможно без непосредственных полевых измерений и изысканий.
Такой вывод, мне кажется, небесполезен применительно к ряду географических, геофизических и иных исследований природных явлений. Более того, можно провести содержательно весьма приблизительную, но методически допустимую аналогию с общественными науками. Скажем, слишком интенсивное использование математических методов в экономике (их, в известном смысле, тоже можно считать дистанционными, отделенными от конкретики) приводит к искажению действительности; по крайней мере, так считают многие видные американские экономисты. Кто-то из великих физиков сказал, что любой прибор способен «сглазить» предмет измерения, и чем он сложнее, тем сильнее «сглаз».

В.М. Котляков. Избранные сочинения. Книга 1. Гляциология Антарктиды. — М.: Наука, 2000. — 429 с.; Книга 3. География в меняющемся мире. — М.: Наука, 2001. — 411 с.; Книга 4. Льды, любовь и гипотезы. — М.: Наука, 2001. — 367 с.

В.М. Котляков расширил наземные способы изучения толщ ледникового щита с помощью ледяных кернов, извлекаемых из глубинных скважин. Это, конечно, не значит, что он игнорировал современный научно-технический инструментарий. Известен большой вклад Котлякова и его сотрудников в изотопные, радиолокационные и химические методы изучения снега и льда.
Гляциологи отмечают много нового в том, что В.М. Котляков внес в познание Антарктиды. Это географические закономерности процесса развития снежно-ледовой толщи; баланс ледовой массы континента; состояние и динамика его ледяного тела; роль Антарктиды в изменении температуры и газового состава атмосферы Земли.
Эти и другие поставленные и большей частью решенные автором вопросы являются не только собственно антарктическими, они имеют фундаментальное значение для понимания географии всей планеты. И что надо особо подчеркнуть: они могут влиять на экологические, экономические, если угодно, и политические судьбы мира, и, возможно, не столь отдаленные. Угроза серьезных глобальных изменений климата не в последнюю очередь связана с поведением Антарктиды. Постепенно крепнет убеждение, что под толщей льда этот континент хранит крупные ресурсы минерального сырья и топлива. Тезис о неисчерпаемости природно-сырьевого потенциала обжитых материков давно уже оставлен. С прогрессом науки и техники может наступить черед Антарктики.
Есть более близкие перспективы. Быстро растущий дефицит пресной воды, особенно на засушливых континентах, давно выдвинул идею транспортировки антарктических, а может и гренландских, айсбергов, содержащих миллиарды тонн воды. Тема эта, долгие годы бывшая сюжетом занимательной науки и техники, стала предметом серьезных обсуждений в инженерных, экономических и политических кругах ряда стран. Впрочем, в трудах Котлякова звучит нечто настораживающее: на шельфах, от которых отходят айсберги, лед не всегда пресный, сюда проникают морские рассолы.
Для обсуждения и решения этих и многих других прикладных задач фундаментальные произведения В.М. Котлякова могут служить рабочими руководствами. Напомним, что некоторые смежные проблемы,
в частности роль снега и льда в хозяйственной деятельности, обсуждаются также во второй («Снежный покров и ледники Земли») и пятой («В мире снега и льда») книгах «Избранных сочинений», которые, надеемся, скоро выйдут из печати.
Мировую известность приобрели сенсационные открытия и исследования В.М. Котляковым (совместно с членом-корреспондентом РАН И.А. Зотиковым) озер постоянно талой воды под многокилометровой толщей покровного ледника. К великому сожалению, это, без сомнения, выдающееся открытие слабо разрабатывается российской стороной, если исходить из масштаба проблемы из-за нехватки средств. Естественно, инициатива перехватывается иностранцами, в литературе уже появились их коррективы по поводу открытия. Еще один, и немаловажный, пример потери Россией приоритетов в полярной, в данном случае фундаментальной, науке.
Достижения российской (советской) гляциологии получили официальное признание. Плод 25-летних научных усилий и организаторской деятельности Котлякова — «Атлас снежно-ледовых ресурсов мира» удостоен Государственной премии Российской Федерации за 2001 год. Лауреатами стали В.М. Котляков, руководитель работ, и группа ученых, картографов, координаторов этого глобального труда. Труда, подобного которому в мировой науке еще не было.
Общегеографическую и общенаучную значимость имеет третья книга. Мы остановимся на ней подробнее. Именно здесь иллюстрируется та самая природно-общественная география, о которой говорилось выше. Впечатляют своей широтой сами названия частей и глав (приведены по произвольной выборке): «Фундаментальные проблемы географии» («География XX столетия»; «Комплексные эколого-экономические системы»; «Глобальные изменения в географии» и др.); «Особые проблемы горных территорий и Севера»; «Эколого-географические проблемы на переходном этапе» («Россия на поворотной точке»; «Структурная перестройка в странах с переходной экономикой» и др.); «Стратегия мирового развития» («Экономический рост и состояние окружающей среды»; «Экономическая безопасность и возможные стратегии развития» и др.). Уже по этому списку видна многоплановая роль географической науки, удовлетворяющей или, будем скромнее, предназначенной удовлетворять растущие запросы, человечества.
В рамках одной статьи нет никакой возможности сколько-нибудь вразумительно рассказать о всех содержащихся в третьей книге разноплановых мыслях и идеях автора. Важнейшая их черта состоит в том, что акцент сделан на экологию. При этом исподволь проведена грань между собственно экологией и географией. Опасность их смешения заметна давно, и это не принесет пользы им обеим; по этому поводу В.М. Котляков выступал не раз.
География наводит мост между экологией и территорией в целом, учитывая при этом особенности последней. Экология, занятая принципиальными вопросами сохранения биологического разнообразия и равновесия, как говорят, по определению этим не занимается. Между тем именно в связке география—экология автору удалось выявить взаимозависимость экологии и экономического развития, экологии и социальной справедливости, экологии и устойчивого развития территории, наконец, в наиболее широком плане — экологии и будущего стран и регионов.
Новые задачи географической науки требуют, как это показано в обсуждаемых трудах, глубже входить в общественную проблематику. В настоящее время это вхождение осложняется происходящей трансформацией социально-экономических и политических устоев, поисками чего-то нового. Это происходит во всем мире, в России трансформация — точнее, разгром старого носит характер хаоса.
В таких условиях В.М. Котлякову, однако, удалось найти свою, достаточно равновесную, прочную позицию. Думается, что это удалось потому, что в основу своих оценок и прогнозов он поставил незыблемое — природу. В.М. Котляков пришел к твердому убеждению, что сохранение природы — основа и гарант поступательного движения России и, в той или иной мере, — всего мирового сообщества.
Как это ни парадоксально, но в нашем наделенном богатейшей природой государстве доказать такой вывод не так легко. Как никто более, Россия славится, мягко говоря, невнимательным отношением к своему природному наследию. На фоне чистого, строгого снежно-ледового мира Котляков очень кстати приводит строки Федора Ивановича Тютчева:

В.М. Котляков видит серьезность геоэкологической ситуации в стране. Но он остается оптимистом и верит, что «природа возьмет свое».
К счастью, в этом он не одинок. Я уже писал о его союзниках, стоит повторить. Известный историк и политолог А.С. Панарин, лауреат Солженицынской премии, в своих книгах утверждает, что Россия «возьмет реванш» в XXI веке, выйдет в передовые государства мира и произойдет это благодаря богатейшим природным ресурсам и огромной территории. К сходным выводам приходят видные российские экономисты, прежде всего академик Д.С. Львов.
В своей многолетней научной и организаторской деятельности В.М. Котляков всегда проявлял большую заботу о судьбах географии и географов. Известный телеобозреватель Д.Б. Орешкин, географ по профессии, в статье, посвященной 70-летию академика, рассказывает о неимоверных усилиях, которые потребовались Котлякову как директору Института географии в тяжелые 90-е годы, чтобы сохранить науку, удержать творческое ядро коллектива. Резкое сокращение государственного финансирования особенно сильно ударило по географии. Денег на содержание научных станций, организацию экспедиций, на поездки для сбора материалов практически не стало, а без всего этого географу обойтись никак нельзя.
Позднее выявились перекосы в работе географов, которые В.М. Котляков пытался исправлять. Он пишет, в частности, о том, что именуется им региональным изоляционизмом, когда в исследованиях на местах оказывается недостаточное внимание интересам страны в целом. К сожалению, такая тенденция до сих пор наблюдается во многих сферах жизни и деятельности регионов, эгоистически воспринимающих в общем справедливую политику федерального центра, расширяющего права периферии. Вопрос очень серьезный, определяющий судьбы страны, ее единство.
На страницах своих сочинений В.М. Котляков никак не забывает историю отечественной географии. Имена строителей и организаторов советской (российской) географии, особенно ученых широкого мышления — А.А. Григорьева, И.П. Герасимова,
К.К. Маркова, С.В. Калесника, Н.Н. Баранского и других достойно упоминаются в книге. Автор отдает должное развитию географической науки в западных странах. Усматривая серьезные методологические и мировоззренческие различия между российской и западной школами, он, научно и политически тактично, не подводит прямой итог — какое направление лучше, какое хуже.
Мы же рискнем сказать, что факт преобладания в отечественной географии природоведческой составляющей, которая за рубежом уступила социальной тематике, оказался в современных условиях весьма продуктивным. Именно это обстоятельство помогает сформулировать отмеченный выше очень важный вывод о природе, экологии как об основе будущего развития России и всего мира.
Член-корреспондент РАН Н.Ф. Глазовский, автор послесловия к третьей книге сочинений В.М. Котлякова, справедливо хвалит автора за то, что он большое внимание уделил развитию землеведения как базисной географической дисциплины. Известны заслуги автора в разработке комплекса геоэкологических систем, глобальных и региональных; в развитии географических основ теории природопользования; в выявлении закономерностей формирования географической оболочки Земли. Все это помогает решению основной задачи — раскрытию сути и форм сочетания, взаимодействия природной и общественной составляющих развития производительных сил территории. Это лишь отдельные, но, нам кажется, очень важные примеры разрабатываемых в третьей книге общих проблем российской географической науки.
Теоретические обобщения подкрепляются конкретными территориальными картинами. Выбраны особо сложные, в известном смысле болезненные объекты — высокогорье, Север, Арал. Такая методика исследования применяется во многих науках, на Западе этот прием обозначается труднопереводимым английским словосочетанием — Case Studies, что-то вроде «исследование по случаям», лучше скажем «образцам».
Из приведенных образов наиболее значительным и в то же время наиболее дискуссионным представляется Север. Занимая в России 60—65% площади, являясь основной кладовой всех значимых природных ресурсов страны и главным поставщиком валюты от их продажи, он, вместе с тем, у многих вызывает сомнения в целесообразности его прочного освоения, серьезной государственной заботы о нем. «Кормилец и пасынок» — так можно сказать о Севере.
В.М. Котляков, на мой взгляд, убедительно раскрывает опасные заблуждения в отношении к Северу. Но, увы, до сих пор ни здравый смысл, ни видные ученые, ни такие духовные авторитеты, как А.И. Солженицын, защищающие далекий край, не смогли убедить оппонентов. А среди них — высокие государственные чиновники, Бог знает, по каким политическим или коммерческим мотивам, видят в Севере зло, а не добро. И среди географов — немало сторонников взглядов, концепции о так называемом «сжатии освоенного пространства», речь идет о Севере и Востоке страны. Замечательно звучит, но отнюдь не безобидно на фоне откровенно экспансионистских взглядов. Словом, надо, видимо, согласиться с тем, что проблема Севера еще не исчерпана. Но неисчерпаемость ее в том, что проблема становится все более тревожной с позиции национальной безопасности страны. Вместе с тем пример Севера интересен еще и потому, что, как показывает зарубежный опыт (Aляcкa), здеcь, несмотря на сложные условия, yдaетcя создать новую модель прогрессивного социального развития территории¹.
Четвертая книга «Избранных сочинений» представляет собой новую публикацию изданных в разные годы авторских научно-популярных книг, а также текстов лекций, прочитанных в Московском и Томском государственных университетах. Новая публикация не означает простую репродукцию. Повсюду автор в чем-то перерабатывает прошлые издания, расширяет их свежими научными результатами.
Здесь проявилась еще одна грань творчества В.М. Котлякова — умение писать легко, доступно, если угодно, завлекательно, нисколько не поступаясь при этом научностью. Сами названия старых его книг: «Мы живем в ледниковый период?», «Горы, льды и гипотезы» — как и название рецензируемой книги не может не привлекать широкого читателя.
Д.Б. Орешкин объясняет публицистический стиль академика попыткой выхода за узкие границы советской официальной науки. Может, и так, но мне кажется, дело проще. Большим ученым свойственно стремление довести свои идеи до массового читателя. Тем более, когда речь идет о малоизвестном, загадочном. Для этого, конечно, надо иметь немалые литературные способности и широкую эрудицию, а они у Котлякова есть.
В вольных рассказах о своих экспедициях, путешествиях, походах раскрывается облик В.М. Котлякова не только как ученого и писателя, но просто как человека. Хорошо видно его доброе, исключительно внимательное отношение к спутникам в суровых, нередко очень опасных, сопровождавшихся трагедиями условиях гор и ледников.
Особую благодарность В.М. Котляков высказывает своему главному наставнику в гляциологии, да, видимо, и в жизни в целом, академику Григорию Александровичу Авсюку. Это был замечательный человек, пользовавшийся большой любовью полярников, о чем хорошо знает автор этих строк, работавший в те давние годы в Главном управлении Северного морского пути, с которым Григорий Александрович был тесно связан. А ведь, как признано, личность учителя определяет личность ученика.
Духовность, душевность, если угодно, романтичность, — качества, не столь уж широко распространенные. Не думаю, что среди ученых можно легко найти такого, который, как Котляков, рискнул бы начать свою сугубо научную книгу рассказом о том, какую он придумал и читал перед сном своему маленькому сыну сказку о снежинке, ее жизни и судьбе. «Любовь же, — пишет Котляков, — составляет основную концепцию книги: такое состояние души определяет многие поступки человека и лежит в основе творчества, столь необходимого в научных изысканиях».
Быть может, такие черты особенно свойственны полярникам. Канадский журналист Макс Ройз, отдавший Российской (Советской) Арктике многие годы, в своей книге «Полярник» (М., 1995) убедительно повествует о мужестве, благородстве, широте души «плеяды людей, называющих себя гордым именем полярник»².
Почетный полярник (довольно редко присуждаемое звание) В.М. Котляков — один из этой плеяды. Думаю, что в наше не слишком нравственное время его книги приносят немалую пользу и с этой, этической, точки зрения.
О жизненном пути В.М. Котлякова, о круге людей, сопровождавших его на этом пути, а попутно — и об оценке им судеб российской науки и страны в целом мы прочтем также в шестой книге «Избранных сочинений» — «Наука — это жизнь», которая скоро выйдет в свет.
Снова обратимся к содержанию четвертой книги. Здесь В.М. Котляков возвращается к исконной своей науке — гляциологии. Автор сумел в одной книге
охватить широчайший круг сведений и знаний о всех ледниках планеты: покровных — в Антарктиде и Гренландии, горных — в Центральной и Средней Азии, Северной и Южной Америках, Сибири, Скандинавии, Исландии. Причем книга эта — вовсе не собрание справочных данных, а сводка новейших научных, причем главным образом собственных авторских, представлений о ледниках. И что существенно: практически все они были исхожены, объезжены, облетаны Котляковым. Я не знаю других подобных трудов по сухопутным льдам; морским льдам в этом отношении повезло больше.
Пожалуй, прежде всего надо сказать, что В.М. Котлякову удалось показать величие снежно-ледового мира, его значимость в жизни людей. Причем значимость далеко не всегда с положительным знаком. Да, этот мир служит хранителем равновесия многих очень важных природных процессов, происходящих на планете. Но льды, ледники, снега приносят немало бед и трагедий на суше и на море. Кто знает, какую коварную роль они еще сыграют в будущем. В случае глобального потепления могут быть затоплены огромные пространства.
Автор нашел удачную форму изложения материала, разбив его на маленькие главки с привлекательными названиями: «Сколько льда на Земле», «Болезнь или здоровье планеты», «Как возникают ледниковые эпохи», «Последние тысячи лет»...
Жанр рецензии предполагает определенную критику или, по крайней мере, спор, дискуссию. Мне кажется, что в отдельных местах автор дает несколько одностороннюю, негативно одностороннюю, оценку влияния советского строя на географию. Но именно — в отдельных местах, ибо в целом автор высоко оценивает достижения географической науки той поры. Хотелось бы, чтобы автор уделил большее внимание методологическим и методическим проблемам общественной географии. Здесь еще много неясного.
Не могу не упрекнуть В.М. Котлякова в кое-где недостаточно четкой, подчас неоправданно либеральной позиции в отношении вхождения России в процесс глобализации. Проблема слишком сложна и болезненна, чтобы говорить о ней вскользь. Очевидно, однако, что эйфория в пользу глобализации прошла и вектор явно пошел в обратном направлении.
Бесспорно также, что глобализация бьет прежде всего по географии, занижая роль государств, наций, регионов. «Конец географии» — так названа одна из западных книг по проблемам глобализации. Справедливости ради надо сказать, что в конкретных случаях, например, когда речь шла о Севере, В.М. Котляков совсем не однозначно подходит к оценке угроз мировой интеграции.
Попытаюсь далее обратить внимание на те стороны сочинений, которые могут вызвать споры, сомнения. Так сказать, дам критику потенциальных критиков. Строгих представителей так называемых точных наук (тех, которые имеют достаточно четко очерченное направление исследований), может смутить исключительное разнообразие объектов, предметов исследования. Темы часто меняются, смешиваются, сталкиваются. Что поделаешь, это так, таковы формы и суть географии, ее богатство и ее беда. Да, нелегко профессионально разбираться одновременно и в природных, и в общественных процессах, не всегда и не всем это удается.
Вообще же междисциплинарность становится, как известно, все более распространенной методологией научных поисков. Вот название одной из новых книг «Природа — история — культура». Видный географ подготовил большую книгу (не буду называть фамилию автора, она еще не вышла в свет): «Менталитет — транспорт — расселение». Я уж не говорю о том, что такие великие идеи, как ноосфера В.И. Вернадского и коэволюция природы и человека Н.Н. Моисеева, опираются на связку многообразных вещей.
В.М. Котляков широко использовал то, что создано совместно с коллегами и сотрудниками. Допускаю возможность неоднозначной оценки этого факта.
С формальной точки зрения сомнения на этот счет вроде бы правомерны. Но применительно к сочинениям В.М. Котлякова факт использования совместных трудов можно оценить только положительно. Он обращается с соавторами в высшей степени бережно, уважительно, исчерпывающим образом отмечая вклад каждого из них.
Более того, значимость их участия в приводимых исследованиях и в полученных научных результатах не только не снижается, но, наоборот, повышается. Повышается самим фактом признания лидером науки и тем, что работы выходят на более высокий уровень иерархии публикаций. Вместе с тем, как теперь говорят, интеллектуальная собственность каждого из соавторов защищена полностью.
Подведу итог. Книги В.М. Котлякова показывают, что в современных тяжелейших условиях географическая наука живет и стремится развиваться в соответствии с новыми задачами.
Географы, исследователи смежных естественных и общественных наук, любопытная часть широкой публики получили замечательный труд, труд многоплановый, многослойный, отвечающий специфике географической науки. Труд, аналогов которому не найти в отечественной научной литературе. Для школьных географов книги Котлякова — кладезь готовых, по сути и по форме, рассказов на уроках.

¹ См.: «География», № 37, 39/2002.
² Вот такой пример. Наш знаменитый полярник, Герой Советского Союза, заместитель председателя Государственной думы А.Н. Чилингаров прошел очень суровую школу полярной жизни. А теперь он утверждает: «Арктику спасет только любовь».
Попутно такая, сторонняя, мысль. Хорошо ли превращать Арктику, в том числе Северный полюс, в развлекательный туристский, чуть ли не диснеевский полигон? Вот американцы «дошли» до проекта организации над полюсом свадеб и «свадебных суток». В современном хаосе вседоступности и вседозволенности не лучше ли оставить на горизонте остров с репутацией неприступности, чистоты, таинственности; по крайней мере, нельзя превращать полеты и плавания в Арктике в шоу.

Профессор Г.А. Агранат