Как вы думаете,
ваши десятиклассники
завершают учение
географически образованными?
Есть средство проверить

Еще раз о стандарте:
каким он быть не должен
и каким должен

С.В. РОГАЧЕВ

Потихоньку продолжается работа над стандартом школьного географического образования. Потихоньку — в смысле негласно, уворачиваясь от широкого обсуждения и критики. Но вовсе не в смысле медленно. Напротив, судя по доходящей информации, работа кипит. И без того мощный, представлявший широкие слои научной, культурной, учительской, родительской общественности коллектив под руководством Н.Н. Петровой поистине демократически расширен и теперь насчитывает уже с полдесятка человек.
В подлинно плюралистичном, то есть безальтернативном, порядке этот представительный коллектив продолжает перелицовывать парадигмы 30-х годов прошлого столетия. Всё те же попытки вложить в умы двенадцати-четырнадцатилетних детей системно-структурную мудрость мироздания. Вложить оптом в умы, не имеющие опыта! Всё тот же (и неизбежный при таком подходе) бессодержательный схематизм, всё та же отвлеченность и неконкретность, всё то же пренебрежение реалиями земной поверхности, всё тот же избыток не очень нужного и малоинтересного и всё тот же дефицит полезного и приятного, всё тот же дефицит подарков географии человеку.
В сущности, всё тот же дефицит настоящей географии и дефицит человечности.
В своей большой статье, напечатанной осенью прошлого года^*, я попытался объяснить, в чем ошибки разработчиков, попытался дать урок здравости и элементарной чуткости к детям, заботы о подрастающих личностях. Однако есть основания полагать, что старания мои были тщетны. Тем более что искру здравого смысла поспешил затушить В.П. Максаковский, направив на нее брандспойтную струю своего годами накопленного авторитета. Всякий, кто внимательно прочитал его открытое письмо^**, нашел в нем, мягко говоря, немало внутренних противоречий: не заглянув в святцы, Владимир Павлович бухнул в колокола.
Не будем, однако, корить его за это: любой высокоорганизованный организм в биосфере инстинктивно мобилизуется на защиту, когда кто-то нападает на его птенцов или подопечных. Ведь и я адресовался к разработчикам стандарта тоже как бы в роли наседки, завидевшей коршуна, — скорее как родитель, стремящийся защитить свое потомство от плохого образования. Адресовался от имени родителей, чьи дети впустую теряют немало часов на чтение учебников по «географии». Чьи дети, затвердив в курсе, например, географии России какую-то белиберду о «ПТК — результате развития географической оболочки» или о том, что «вместо отраслевых подходов в экономике и географии стали использоваться межотраслевые», имея отличные отметки по географии и даже побеждая в окружных олимпиадах, не знают, собираясь на экскурсию в Псков, где этот Псков находится и почему на него стоит посмотреть. Чьи дети, пользуясь палехской шкатулкой, не испытывают интереса узнать, где этот Палех и откуда он там такой появился. Не представляют толком, что такое завод, зачем на окрестных полях кто-то выращивает тимофеевку и клевер...
Стандартизаторов наших волнует не столько то, какими растут наши дети, чтоR получают они на уроках географии для своей будущей жизни, сколько «что станет говорить княгиня Марья Алексевна». Если некий пожилой доктор всю жизнь высасывал из пальца очередные «сферу», «оболочку», «меж-какой-нибудь комплекс» или очередную «-зацию», его конструкты — увы! — имеют больше шансов покорить сердца наших разработчиков, нежели реалии, действительно необходимые для образования личности. Наша задача, задача здравомыслящих учителей, родителей, граждан страны, — твердо отказать разработчикам подобных стандартов в приемке их продукции.
Главная — и принципиальная, дисквалифицирующая, сводящая на нет все старания — ошибка разработчиков стандарта заключается в том, что они идут «бесчеловечными», непедагогическими путями а) от научного содержания географии (наделать понятийных отжимок) и б) (в значительно меньшей степени) от структуры географического пространства (настрогать сфер и нашинковать комплексов). В сущности, они создают никакой не стандарт образования, а программу, оглавление, план-проспект полунаучного абреже...
Задача же (ради чего и городится вся эта постройка стандартов), великая задача заключается в том, чтобы сформировать стандарт географической образованности, то есть построить МОДЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИ ОБРАЗОВАННОГО ЧЕЛОВЕКА. Это значит уяснить для себя набор качеств, которыми географически образованная личность будет отличаться от необразованной. Это значит продумать и проговорить для себя (а потом поведать это народу), чем человек, получивший полноценное, полнокровное географическое образование, лучше, богаче, общественно ценнее, более в ладу с собой и с миром, чем такой же человек, хорошего образования не получивший.
Странно, впрочем, что мне, университетскому географу, приходится внушать эту педагогическую в сущности мысль нашим педдокторам, которым по статусу положено печься именно об этом. Странно, что именно среди представителей академической и вузовской науки я нахожу большее понимание и поддержку^***, чем среди людей, призванных окормлять географическую педагогику. Создается впечатление, что «научность» для последних выполняет личностно компенсаторную функцию. И пусть бы. Но заложниками этой борьбы с внутренними комплексами (посредством комплексов межотраслевых, природно-территориальных и иже с ними) оказываются миллионы детей России.
Подчеркнем, что при выработке стандарта речь должна идти, разумеется, не о модели профессионального (или будущего профессионального) географа. Создать, смоделировать нужно географически образованного человека, географией профессионально не занимающегося. И эту модель (если она нам удастся красивой, привлекательной, жизнеспособной и жизнеутверждающей!), а не нудную перечневку ЗУНов нам и нужно проводить в жизнь, ее мы должны показывать родителям, чиновникам, законодателям, общественности. Демонстрируя ее возможности и прелести, мы будем конкурировать с другими предметами за часы, за общественное признание, почет, финансирование. Но чтобы создать такой образ, образец, стандарт, эталонный носитель наших географических знаний, воззрений, возможностей, нашей географической души, нужно обладать по меньшей мере способностью к научному моделированию или творческим воображением. Лучше же (а для триумфа, заслуженного триумфа нашего прекрасного предмета — необходимо) — и тем, и другим. В какой мере наделены этими способностями разработчики очередной версии стандарта, мы сможем окончательно судить по их продукту, но можем и догадываться.
Концептуальная задача ращения стандарта — не в том, чтобы усидчиво штудировать оглавления школьных и вузовских учебников, научных монографий и, раскладывая отобранное по кучкам, лепить список понятий, терминов, сентенций («и как бы, ой, чего не упустить!»). Задача в том, чтобы находить вокруг нас людей, которым география в жизни пригодилась, многое дала, чью жизнь озарила особым светом, которых подняла над обыденностью, которым дала радость (не скажу: сделала счастливым — такое бывает, но все-таки счастье человек должен искать в другом), существование которых на Земле сделала более осмысленным и полным. И вот из них, из структур их личностей, а не из мертвых и казенных оглавлений, и должны мы изымать те элементы, из которых и сложится стандарт. Тогда станет ясно (ясно, как Божий день, можете быть уверены), во имя чего миллионы и миллиарды человеко-часов в стране следует тратить на преподавание и изучение географии. За свои часы мы должны бороться не аппаратными методами, столь привычными иным нашим патриархам, а, если угодно, рыночными, путем свободной конкуренции: показывая нужный, умный, красивый и отмеченный признаками таланта интеллектуальный «товар».
Остается лишь ответить на непростой вопрос: «Делать жизнь с кого?». Есть с кого. И в качестве примера я хочу показать вам вариант стандарта географической образованности, познакомить вас с человеком, обладающим большими географическими знаниями и свободно, непринужденно ими оперирующим. В напечатанном ниже стихотворении американского поэта XIX века Уолта Уитмена «Привет миру» читается именно тот образ, о котором шла речь выше, искомая модель. Человек знает Землю и ее ландшафты, моря, реки, горы, знает живущих на Земле людей и их материальную (землепользование) и духовную жизнь. Он преисполнен Земли. И из знаний его рождается мировоззрение: он любит Землю, он симпатизирует людям, он принимает их различия от места к месту, он синтезирует картину, он начинает мыслить категориально. Но в основе лежат множественные элементы — алмазики конкретных географических знаний.
Прочтите это стихотворение со своими учениками в качестве завершающего урока курса. Если дети свободно воспримут (смогут найти на карте, поместить в определенный смысловой контекст, истолковать соответствующие эпитеты Уитмена) хотя бы 2/3^**** встретившихся географических и этнических названий, терминов и аллюзий, они не зря учились, а вы не зря их учили.
И обратите внимание: Уитмен мысленно охватил Землю и в горизонтальном (страны) и в вертикальном (компоненты ландшафта) разрезах, но легко обошелся без ПТК и «сфер». Попробуем и мы: посудите сами, нужны ли сделанные нами на полях «примечания методиста»?

^* С.В. Рогачев. Как перестать растрачивать впустую бюджетные деньги и сформулировать наконец удовлетворительный стандарт географического образования//География, № 41/2002, с. 2—10.
^** В.П. Максаковский. Открытое письмо заместителю главного редактора газеты «География» С.В. Рогачеву//География, № 47/2002, с. 3—4.
^*** Г.А. Агранат. Смелый голос — против стареющих традиций//География, № 47/2002, с. 32; Е.Н. Колосов. Сохранить в географии романтику//География, № 48/2002, с. 2.
^**** Сделаем скидку на то, что стихотворение написано в позапрошлом веке (и некоторые написания архаичны) и американцем (он чуть сильнее фокусируется на свою страну). Заметим также, что поэт XIX века не несет ответственности за преступления его страны в веке XXI.

Пер. с англ.
М. Зенковича и Н. Банникова