По страницам полярных драм

Драмы — это не только несчастья, тяжелые события, непосредственно связанные с открытием и исследованием далеких, неизведанных полярных морей, берегов, островов. Суровые территории и акватории, освоение которых находится на пределе физических возможностей человека, приводят и к духовным перестройкам. Изменяются отношения между людьми, из души поднимаются глубинные, в обычных условиях скрытые чувства. Наружу выходят и эгоизм, и нечестная борьба, и далеко не благородные поступки. И вместе с тем — невиданные в спокойной жизни порывы высокого человеколюбия, самоотверженная забота о спутнике, товарище. Словом, и драмы, и трагедии, и романтика. Долгая история полярного мира как нигде в наших широтах полна примеров соседства таких крайних проявлений человеческой натуры.
Она показывает, говоря сухим языком, поразительное по сложности и противоречиям влияние природы на духовный мир человека.
О всем том можно прочесть в вышедших в Москве в прошлом, 2002 г. двух замечательных книгах, которые формально можно назвать и историко-географическими. Разные авторы, разные исторические сюжеты, может быть, разные подходы к оценке тех или иных событий, разный литературный стиль... Но книги объединяет главное: их авторы — истинные и незаурядные ученые, книги написаны талантливо, читаются с увлечением. Оба автора удостоены довольно редко присваемого звания «Почетный полярник». Я рекомендую эти книги и учителям, и ученикам, они особенно ценны именно с этических позиций, о которых говорилось выше. Они заставляют думать о духовности, о нравственности, о душевности, которых не хватало всегда и особенно не хватает в наше время.

И.А. Зотиков. Саги полярных морей. — М.: Терра, 2002. — 416 с.

Начну с первой из упомянутых книг. Игорь Алексеевич Зотиков — человек неординарный, член-корреспондент Российской академии наук, известный исследователь полярных районов, особенно Антарктиды, где он участвовал в сенсационном открытии незамерзающих озер под многокилометровой толщей покровного ледника. По изначальному образованию И.А. Зотиков — физик, инженер, в полярный мир он пришел не по «распределению» или специальному приглашению, он пробился туда собственным упорством, доказывая полярному начальству, что именно он там нужен.
И.А. Зотиков не только ученый высокого ранга, он писатель, член Союза писателей, автор многих научно-художественных и «просто» художественных авторских и переводных книг. Он и художник, его акварели и зарисовки украшают многие книги, в том числе ту, которую мы рассматриваем. Природа щедра по отношению к Игорю Алексеевичу.
Рецензируемая книга представляет собой путевые заметки автора в плавании по Северному морскому пути на атомном ледоколе «Советский Союз», от Чукотки до Мурманска, в августе 1991 г. Это был туристический рейс, туристами были иностранцы, автор шел на нем в качестве экскурсовода-лектора, он рассказывал пассажирам об истории и географии Арктики. И.А. Зотиков свободно владеет английским, немало лет он работал вместе с американцами в Антарктиде и в США.
В ожидании рейса автор много полетал над Чукоткой, походил по ней и немало страниц посвящает ее природе, ее жителям. Страницы эти написаны увлекательно, но авторские картинки — более чем десятилетней давности и не отражают ту, без преувеличения, катастрофу реформаторских лет, когда Чукотка погрузилась «в сумерки»¹.
По ходу рейса, с востока на запад, автор описывает пионерные плавания и походы в полярных морях и к берегам арктических окраин в XVII—XX вв. Встают яркие имена первооткрывателей. Казалось бы, это в общем известные факты. Но изложены они удивительно свежо, многие события предстают в новом интересном ракурсе, и, главное, — в органической связи с сегодняшней жизнью. Особенно познавательны в этом смысле рассказы, написанные о тех местах, ставших хрестоматийными, мимо которых проходил ледокол, — островов Врангеля, Новосибирских, Северной Земли, Новой Земли, Земли Франца-Иосифа, перед читателями проходит удивительная история и не менее своеобразная природа наших арктических просторов.
Картина жизни российских полярников в начале 90-х годов читателю видится вполне благополучной, она и была такой. Разруха пришла позднее. Грустно читать о дрейфующих станциях, последняя из которых, «Северный полюс-31», была закрыта в 1991 г. Радует, что решено продолжать эту, пожалуй, самую героическую страницу советских достижений в Арктике, в апреле 2003 г. начала работать «СП-32».
Интересен рассказ о малоизвестной читателю повседневной жизни на атомном ледоколе, к тому же невиданного туристского класса. «...06.00—7.00 — в баре подается ранний кофе... 09.00 — вертолетная экскурсия над морем или на острова... 15.00 — знакомство с атомным реактором» и многое прочее, необычное, — ежедневно.
На дни рейса пришлись трагические события в нашей стране: в Москве была попытка захвата власти Государственным комитетом по чрезвычайному положению (ГКЧП). Экипажи «Советского Союза», нескольких других атомных ледоколов и иных кораблей, находившихся в эти дни на трассе, в радиопереговорах объединили свои усилия, выступив против ГКЧП. «Бунт атомных гигантов во льдах Арктики» — звучит несколько выспренно, но было именно так. Бунт — потому, что руководство Мурманского пароходства, в чьем ведении находились тогда все эти суда, поддержало ГКЧП. Как хороший детектив, читаются суровые, дышащие взаимной неприязнью строки радиограмм противоборствующих сторон. Не победи тогда Ельцин, кто знает, какова бы была судьба восставших кораблей и их экипажей: военный флот наш был тогда силен, наверняка последовал бы их арест. Положение осложняло то, что на борту «Советского Союза» находились иностранцы...
Такова фактологическая канва книги И.А. Зотикова. Но я хочу особо подчеркнуть не содержательную сторону книги, а ее духовность. Автор стремился, и весьма успешно, при описании тех или иных событий проникать в мысли, чувства, переживания их участников. Естественно, что он особенно хорошо понимает духовную жизнь полярников. Но он не пытается обязательно героизировать все их поступки, их душевное состояние. Он, например, смело говорит не только о радости встречи с родными и близкими после года-полутора зимовок и плаваний. Когда в порту или на аэродроме происходит долгожданное свидание, то в них, особенно в жене, полярник каким-то шестым чувством угадывает что-то новое, чуть чужое, причем без видимых на то причин. Преодоление этих тревожных ощущений требует долгих, скрытых переживаний.
Подобное проникновение в сокровенные глубины человеческих отношений отличает и другие сочинения Игоря Алексеевича.
В этом смысле выделяется его недавняя книжка — «Японская сестра»², в которой он рассказал о своем полугодовом пребывании в Японии. Этическая сторона творчества Зотикова очень актуальна в пору глобального ужесточения нравов, деромантизации жизни.

В.С. Корякин. Фредерик Альберт Кук, 1865—1940. М.: Наука, 2002. — 248 с.

Автор второй книги, В.С. Корякин, — доктор географических наук, известный гляциолог и историк Арктики, им написаны многие другие книги.
Владислав Сергеевич считается, как говорят географы, полевиком, он года не провел без продолжительных походов, экспедиций, зимовок на полярных морях и островах. Может быть, потому его сочинения в большинстве своем документальны, их отличает строгий, иногда чуть суховатый анализ того, что он сам видел и изучил.
Тем примечательнее, что в рассматриваемой книге В.С. Корякин отошел от такой протокольности, а приблизился к той самой духовности, с которой мы связывали сочинения И.А. Зотикова. Однако по порядку. Книга Владислава Сергеевича посвящена сюжету, который служил предметом непрекращающихся споров почти сто лет. «Кто открыл Северный полюс — Пири или Кук?» Пожалуй, впервые в результате проведенных автором упорных и длительных, пользуясь милицейским термином, «оперативно-следственных мероприятий» поставлена точка в этих затянувшихся дискуссиях.
До недавнего времени приоритет отдавался Роберту Пири, который, по официальной версии, первым достиг Северного полюса в апреле 1909 г. Фредерик Кук — годом раньше, но его достижение оспаривалось. Опровержения основывались на том, что описания в дневниках Кука³ приполюсных районов не совпадали с принятыми в то время представлениями о них. И, значит, заключалось, он просто сочинил свои рассказы. У Пири вроде бы многое, если не все, сходилось. Напомним, оба шли на собаках в сопровождении эскимосов.
Через годы все изменилось. В 40—60-х годах ХХ в. советские ученые, моряки, летчики внесли совершенно новые представления о географии, в частности о льдах Северного Ледовитого океана. В 1937 г. целая экспедиция высадилась на Северный полюс, папанинский дрейф открыл эру дрейфующих станций, осуществлен дрейф во льдах Центральной Арктики парохода «Георгий Седов», ежегодно снаряжались мощные высокоширотные экспедиции «Север», в изучение льдов включились подводные лодки.
Решающее влияние на «дело Кука» оказало открытие в Северном Ледовитом океане так называемых ледовых островов. Это огромные айсберги, периодически откалывающиеся от сползающих к морским берегам покровных ледников на севере Гренландии и канадского острова Элсмир. Острова эти кочуют вместе с паковыми льдами Северного Ледовитого океана, доходя иногда до приполюсных районов. Американцы устраивали на них в 40—50-х годах дрейфующие станции, на таком острове базировалась наша дрейфующая станция «Северный полюс-19». И казавшиеся неправдоподобными для обычного пакового льда характер поверхности, цвет, структура, мощность, скорость дрейфа — все то, что было подмечено Куком, оказалось присущим невиданным ранее ледовым островам. Нашлось немало других природных деталей, описанных Куком, которые его современникам казались выдуманными, а на самом деле полностью соответствовали действительности.
Кук увидел то, что другие путешественники увидели лишь много лет спустя. Вместе с тем в записках и докладах Пири обнаружились многие научные неувязки, у ученых, в частности, возникли сомнения, правильно ли он определял свое местонахождение. Большинству экспертов стало очевидным, что Пири намного не дошел до полюса.
Увы, все это не привело к восстановлению справедливости. Официально Кук и до сих пор не признан первооткрывателем Северного полюса. Общественность молчала, да в общем-то молчит до сих пор.
Заслуга В.С. Корякина в том, что он начал искать причины всего этого в моральной стороне дела. Адмирал Пири близко стоял к американскому высшему обществу, ему было легко вести жестокую публичную борьбу с Куком. Оба были подданными США, но Кук не имел, как Пири, широкой поддержки. Сказались, видимо, и его личные качества: он не всегда вел себя уверенно, иногда, может быть, был недостаточно осторожен, подставлял себя под удар. Подвергся обвинениям в мошеннической торговле нефтеносными участками; обвинения оказались необоснованными, но Кук был осужден, сидел в тюрьме. А время шло⁴...
Все это не могло не привести к тому, что мировые полярные авторитеты разделились в отношении к Куку: Амундсен, например, был «за», Стефансон — «против». Некоторые видные советские ученые, по утверждению В.С. Корякина, вели себя уклончиво, не желая спорить с Америкой, предпочитавшей Пири. Кук умер в 1940 г., так и не дождавшись научной реабилитации и признания. В.С. Корякин сделал великое в моральном смысле дело, восстановив его авторитет как первооткрывателя Северного полюса⁵.
Такую вот жизненную новеллу нарисовал Владислав Сергеевич. Еще один яркий пример полярной драмы.

¹ См.: «География», № 17—19/2003.
² Фрагменты книги печатались в «Географии» № 4, 6/1999.
³ С ними можно познакомиться: Ф. Кук. Мое обретение полюса. М.: Наука,1987 (со вступительной статьей и примечаниями В.С. Корякина).
⁴ Судя по всему, Кук был добрым человеком, и тем более огорчительной становится драматичность его судьбы. В.С. Корякин описывает тяжелые переживания Кука, когда ему пришлось на обратном пути бросить на льду нескольких собак: пищи и кормов явно не хватало на людей и животных. Ситуация морально страшная и, увы, нередкая в полярных походах. Японец Уэмура, шедший в 1987 г. с Канадского Арктического архипелага на полюс на собаках, столкнулся с такой трагикомической ситуацией. Одна из лаек принесла щенят, и это крайне осложнило положение отряда. Но то были другие времена: с берега прислали вертолет, который забрал роженицу с детьми.
⁵ Есть и еще одна точка зрения: ни Кук, ни Пири не достигли Северного полюса. См.: М.Г. Деев. Кто был первым на Северном полюсе // География, № 19, 21/2000; также в сборнике: Я иду на урок географии. История географических открытий. — М.: Первое сентября, 2000. — С. 152—176. — Прим. ред.

Г.А. АГРАНАТ,
профессор, Почетный полярник