4. ЕДА

Благодаря чему люди все-таки
могли здесь жить исстари?

Второй аналитический срез образной карты:

Усвоение энергии из окружающей среды.
Цепи питания. Традиционное хозяйство

Ответ, к которому мы пришли в конце 3-го раздела («Погоды»), лишь частичный. Да, между Белым и Баренцевым морями холодно и неважно, поэтому люди не ломились сюда на жительство. Но тем не менее люди жили здесь. Как, за счет чего? Это первый не решенный еще нами вопрос. А второй: почему люди все-таки двинулись сюда массой в XX в.? На первый вопрос мы постараемся ответить сейчас, с помощью очередного среза информации образной карты. А рассмотрение второго отсрочим до раздела 6 «Вода» (c. 12).
Зелени, как мы уже установили, мало. Хлеб (то, чем живо большинство homo sapiens) здесь не растет.
Наблюдательные дети, которые уже поняли «правила игры» при анализе образной карты, наверняка обратят внимание на хлебные колосья, прорастающие из гербов Апатитов и Кировска. Но эти колосья — не символ хлебородности здешних мест. Они символизируют другое. Что? «Плодородие» недр, а не почвы. Дойдя до раздела «Копи» (с. 26), дети с вашей помощью выяснят это.
Что же есть людям, которые по тем или иным причинам оказываются вытесненными сюда, на поля, на периферию человеческого расселения, где растет мало чего съедобного для людей? Что есть? То, что может питаться имеющейся скудной растительностью, или то, что может нагуливать бока в море. Оленеводство, охота, рыболовство и промысел морского зверя, то есть поедание организмов, усваивающих энергию из растений тундр и из биомассы озер, рек и океана, — этим жив был человек, заселявший полуостров исстари.
Попросим школьников найти на образной карте на гербах старейших (XVI в.) поселений соответствующую еду. Ответ выражен очень четко. На гербе села Ловозеро — олень — основа хозяйственной деятельности местных жителей и пресноводная рыба, которую ловили в близлежащих озерах и реках. Этим и жили. Биологически и экономически мощнее герб Колы — кит. Он напоминает о средневековых русских промышленниках морского зверя. Если ловозерцы своих оленей и свою рыбу, скорее всего, съедали на месте (натуральное хозяйство), то промышленники Колы значительную часть биомассы, отторженной от Баренцева моря, использовали не для себя, а продавали в коренную Россию, за что получали еще какую-то другую еду (одной китятиной ведь сыт не будешь). Кандалакша, которую мы упоминали как самое южное из старейших поселений (раздел «Годы», с. 5), обслуживала связи морепромышленной Колы с Россией.

Мурманский рыбный порт

В окрестностях города Островного было когда-то летнее стойбище (Иоканьга; произносят Йоканьга с ударением на «о»), куда оленеводы пригоняли откармливаться оленей. Олени в этих местах есть и до сих пор — на мысе Святой Нос их пасется несколько тысяч голов¹.
Морская рыба на гербе Мурманска напоминает нам о том, что и в наши дни здесь крупнейший рыболовный порт Европейской России.
Ученики, «просканировав» образную карту по съедобному признаку, найдут здесь еще немало оленей и морских животных. Но это уже фигуры другого порядка, имеющие скорее не пищевую ценность, а иносказательно-символическое значение. Морской конек Заозерска, дельфин Видяева и нерпа Снежногорска раскроют нам свои смыслы в разделах «Победы» и «Заботы» на с. 20 и 22. К географии копытных мы еще вернемся, когда будем делать аналитический ландшафтный срез в разделе «Виды» на с. 28.

¹ «Пасти их никто не пасет, чем замечательно пользуются здешние браконьеры», — отмечает С. Шлимонов в своем путевом очерке.

Северо-восток Мурманской области Оленья упряжка