Экологическая тема: стара как мир

...Я любил Африку и чувствовал себя здесь как дома, а если человеку хорошо в какой-нибудь стране, помимо родины, там ему и нужно жить.
Во времена моего деда штат Мичиган был очагом малярии.
Ее называли то лихорадкой, то трясучкой.
А на острове Тортугас, где я провел не меньше полугода, вспышка желтой лихорадки скосила при мне тысячу человек. Новые континенты и новые острова пытаются отпугнуть нас болезнями, как змея — шипением. Змеи тоже бывают ядовитые. Их надо убивать. И все же гораздо легче жить в хорошей стране, охраняя себя от болезней самыми простыми профилактическими мерами, чем притворяться, что страна, песенка которой спета, все еще хороша.
С нашим появлением континенты быстро дряхлеют. Местный народ живет в ладу с ними. А чужеземцы разрушают все вокруг себя, рубят деревья, истощают водные источники, так что это гибельно сказывается на системе водоснабжения, и в скором времени почва, поскольку травяной покров запахивают, начинает истощаться, потом выветривается, как это происходит во всех старых странах, и как начала она выветриваться у меня на глазах в Канаде. Земля устает от обработки. Страна быстро изнашивается, если человек вместе со всей его живностью не отдает ей свои экскременты.
Стоит только человеку заменить животное машиной, и земля быстро побеждает его. Машина не в состоянии ни воспроизводить себе подобных, ни удобрять землю, а на корм ей идет то, что человек не может выращивать. Стране надлежит оставаться такой, какой она впервые предстает перед нами. Мы — чужаки, и после нашей смерти страна, может быть, останется погибшей, но она все же останется, и никто из нас не знает, какие перемены ее ждут.
Не кончают ли они все так, как кончила пустыня Гоби?

Эрнест ХЭМИНГУЭЙ.
Зеленые холмы Африки. 1935.
Пер. с англ.

Трудовая миграция

Он шел уже сорок дней и всюду искал работы. Он покинул родные места — Виль-Аваре в департаменте Манш, — потому что не мог там найти работу. Плотничий подмастерье, двадцати семи лет от роду, честный, трудолюбивый малый, он, старший сын, целых два месяца сидел на шее своей семьи, и ему ничего не оставалось, как бездействовать, скрестив сильные руки, потому что кругом была безработица. Хлеб редко видели в доме; обе его сестры ходили на поденщину, но зарабатывали мало, а он, Жак Рандель, самый здоровый из всех, ничего не делал, потому что нечего было делать, и объедал других.
Он справился в мэрии, и секретарь сказал ему, что в центральной Франции еще можно найти заработок.
И вот, выправив бумаги и свидетельства, он пустился в путь с семью франками в кармане; за плечами на конце палки он нес узелок, где в голубом платке были завязаны пара запасных башмаков, штаны и рубаха.
Он шел без отдыха, днем и ночью, по бесконечным дорогам, под дождем и под солнцем, но все никак не мог достигнуть той таинственной страны, где рабочий люд находит работу.

Ги де МОПАССАН.
Бродяга. 1887. Пер. с франц.