8. СТЕРХ

Какие уроки люди извлекают из освоения ресурсных регионов

Седьмой аналитический срез

Рациональное природопользование.
Охрана природы

Массированное нефтегазовое наступление на Обский Север нанесло серьезный урон естественным ландшафтам. И люди не могут не ощущать своей вины перед природой.
Северообский лист — пока первый среди рассмотренных нами, где в гербах начинает проявлять себя природоохранная идея. Сколько представителей фауны! Приняв этих животных в качестве символов, русское население как бы уже выражает внутреннюю готовность продолжить югорско-самодийское почитание их.
Составители герба Нового Уренгоя (менее 100 км до Полярного круга) «позаботились» о полярной сове, прошедшей суровую школу Арктики и служащей, кстати, эмблемой канадского Квебека.
Куда бы ни откочевывали эти совы, в конце марта они ложатся на обратный курс и к апрелю достигают прибрежной материковой тундры... И сразу же над тундрой повисает разноголосый совиный «лай».

Во время тока часто приходится слышать монотонно повторяемое глухое взлаивание типа «оу-оу-оу...». Это — брачная песня самца. Обычно она воспроизводится ежесекундно. Однако при появлении самки, когда возбуждение нарастает, крики учащаются. Самка отвечает самцу глухим «гуу». При спаривании доносится невнятная скороговорка «гау-гау-гау...» и странное карканье. Иногда самка, рассерженная на самца, издает резкое гнусавое «кла».

(Ю.Б. Пукинский. Жизнь сов)

Хорошо, что вспомнили о сизой чайке, которую манси наделяют магическими свойствами: в описании герба Урая она названа птицей халев, Югорска — алеу (там она — в середине орнамента).
Но главным экологическим символом Приобья следует, конечно, назвать стерха. Один танцует в Шурышкарском районе, второй — летит (возвращается с юга!) над Ханты-Мансийском. Этот журавль — ростом почти с человека (до 140 см). Полет птицы с двух с половиной метровым размахом крыльев — спокойный и сильный, голос — мелодичный, звонкий курлыкающий крик, слышимый на большое расстояние. Зимуя в Индии, Иране, стерх в мае, когда земля еще покрыта снегом и лишь появляются первые проталины, возвращается на родину. Супругу стерхи выбирают один раз и на всю жизнь. Болота, которые обходит человек, — арена другой счастливой жизни.
Экологические службы в Западной Сибири ныне не без успеха добиваются того, что разливы нефти, испорченные лесоболотные угодья постепенно перестают быть чертой образа края. Примечательно: когда обсуждался проект герба Сургута (из нефтяной вышки там бьет символический фонтан) нефтяники заявили, что за такое их бы нещадно оштрафовала экологическая инспекция. Уже даже в символическом знаке намек на загрязнение территории кажется неприемлемым.

Буровая — железная громада, мерно гудящая насосами, дизелями, чавкающими механизмами. Турбобур на глубине двух километров неуклонно пробирается к черной подземной линзе... Гибкая стальная колонна, которой управляет бурильщик, напоминает чуткий и точный зонд, каким хирург проникает в глубь кровяных артерий...
По одним трубам из пласта выпирает нефть. По другим, поддерживая давление в пласте, закачивается вода. То место, где сталь касается грунта, безупречно-чистое, стерильное, без нефтяного жира, без слезящихся маслянистых потеков, словно металл естественно произрастает из почвы.

(Александр Проханов.
Испачкаться нефтью, а не кровью)

Самый же экологичный на листе — герб Нягани. Прокалывающий землю ствол скважины (над ней — алмазная бурильная шарошка) на поверхности оборачивается не грязным пятном, а цветком. Вспоминается образ, созданный Окуджавой:

Сто раз я нажимал курок винтовки,
А вылетали только соловьи.

В нижней же части герба — три волнистые полоски. Верхняя — зеленая, средняя — синяя, нижняя — черная. И вот объяснение. Расположение полос соответствует рациональному природопользованию: лесу — расти по берегам рек, рекам — не затапливать леса, нефти — не плыть по рекам.