Муссон остался за Гиндукушем

Почему нет хвойных лесов на Памире

М.М. ПАХОМОВ
доктор географических наук, профессор
г. Киров

Памир. Рождение реки Обихингоу. Место слияния рек Гармо, Бохуд и Киргиз-Об Фото StoneW с сайта www.photosight.ru

Раскройте карту горных районов Центра Азии. Найдите на ней возрожденные горы Тянь-Шаня, а также возникшие в альпийскую эпоху складчатости Памир и Гиндукуш. Заглянем в прошлое этих гор на сотни тысяч и миллионы лет. Об этих горных странах говорят — горы растут. Как быстро они растут, с какой скоростью при этом изменяется природа этих гор? И на этом примере убедимся, что в географическом ландшафте все взаимосвязано, что в природе существуют очень сложные причинно-следственные связи. Это можно проиллюстрировать на примере геологической истории Памира — величественной горной страны на стыке Средней и Центральной Азии.
В одной из давних экспедиционных поездок мне довелось проехать с севера на юг через перевалы хребтов Северного Тянь-Шаня, мимо величественного озера Иссык-Куль, через сырты высокогорного Центрального Тянь-Шаня. Затем наша машина опустилась в жаркую Ферганскую долину, далее путь лежал через горные перевалы Алая и Заалайского хребта. Машина взобралась на пустынное плато Восточного Памира и, проехав Памирским трактом, мы достигли его самого южного края — высокогорного озера Зоркуль. С перевала Ваханского хребта в дымке виднелись к югу от Памира другие горы. Это был Гиндукуш.
В этой сравнительно быстротечной поездке поражали многообразие и контрасты географических ландшафтов. В горах, окружающих Иссык-Куль, шумели леса из величественной тянь-шаньской ели, по долинам рек раскинулись березняки с рябиной и сочно-зеленые горные луга. На высокогорных плато (сыртах) Центрального Тянь-Шаня под свежим ветром волновались настоящие дерновинно-злаковые степи с ковылями, типчаком, словно где-нибудь на казахстанской равнине или на юге Сибири. Опустившись в Ферганскую долину, мы окунулись в субтропический зной. Затем, преодолев заснеженные перевалы на севере Памира, мы оказались на высоком, до 4000—4500 м, Памирском плато, окруженном горными хребтами до 6000 м и более. Здесь трудно дышится, разреженный воздух, многолетняя мерзлота, как в Сибири, сухой холодный ветер с песком и пылью, почти полное отсутствие растительности. Одним словом — суровая пустыня. А южнее Памира расположены горные массивы севера Индийского субконтинента, и среди них — Гиндукуш, крайний и западный форпост самых высоких гор в мире — Гималаев. Природу этих очень разных гор — Тянь-Шаня, Памира и Гиндукуша — связывают прежде всего многие черты их геологической истории. Для того чтобы распознать эту историю, приходится искать факты, дающие представление о природе гор в прошлые геологические эпохи, находить геологические толщи с остатками древних растений, а по ним узнавать о климате далекого геологического прошлого и о многом другом.
Летом 1963 г. на плато Восточного Памира со мной работали студент-практикант и два старших школьника. Мы шли по долине речки, прорезавшей глинистые слои некогда существовавшего здесь древнего озера. В этих глинах должны были сохраниться отпечатки растений, росших по берегам этого озера. Найти их, собрать и было целью нашего маршрута. На обратном пути с этой же целью мы должны были зайти в неглубокий каньон Кокджар-Учкуль, где рекой были вскрыты такие же глинистые толщи. Позже мне, моим коллегам и друзьям А.А. Никонову и А.В. Пенькову удалось установить палеомагнитным методом возраст этих исчезнувших озер — от 1,5 до 3 миллионов лет. В последующие ледниковые эпохи (а их за последний миллион лет на Памире было несколько) озерные осадки были перекрыты мощными толщами грубых ледниковых отложений. Когда Памир начал особенно активно подниматься, реки врезались в земную поверхность, разрезали эти многослойные напластования, в открытых горизонтах которых мы надеялись найти отпечатки растений и собрать образцы на палинологический (спорово-пыльцевой) анализ.
Мы разбивали молотками по напластованиям глыбы окаменевших глин, вглядывались в открытые их поверхности, но долго ничего не находили. Наконец нашли “золотую жилу”. Это был слой с отпечатками костей рыб, в другом случае — отпечатки мха, осоки, какого-то кустарника, а на нескольких поверхностях образцов оказались отпечатки хвоинок гималайского кедра и сосны. Гималайский кедр на Памире, на высоте 4000 м! Значит, в эпоху существования этого озера оно располагалось гораздо ниже: гималайский кедр на такой высоте не растет. Позже, в лаборатории, в этих образцах по ископаемой пыльце был определен богатый флористический состав древесных растений. Помимо кедра здесь были сосна, ель, пихта, тсуга, лещина, дуб, граб, споры лесных папоротников и многое другое. Все это сейчас растет в Гиндукуше и далее — в Гималаях, на Памире же этого нет. По составу этих растений и их современному высотному положению в Гиндукуше стало ясным, что это озеро находилось на высоте порядка 2000—2500 м, а уже гораздо позже вместе с Памиром донные отложения озера тектоническими движениями были подняты до 4000 м и более.
На обратном пути в таких же отвалах озерных глин были найдены отпечатки листьев ивы, окаменевшая древесина с крупными годичными кольцами. Все это в совокупности говорило о климате достаточно теплом и влажном, явно отличавшемся от современного. Сейчас здесь пустыня, многолетняя мерзлота и выпадает лишь 100—150 мм осадков в год. Флористический комплекс, о котором говорилось, в Гиндукуше произрастает в горах, где сумма осадков составляет 1000—1500 мм и более. Значит, в то время Памир был совсем другим.
Растительный мир Гиндукуша очень богат. И примечательно, что в Гиндукуше, лежащем южнее сурового высокогорного Памира, как и в Тянь-Шане, растут хвойные леса. Правда, в Гиндукуше они богаче по видовому составу. Здесь произрастают субтропические виды сосен, особые виды ели, пихта, древнейшее хвойное растение — тсуга, много широколиственных пород, ареал которых тянется далее вдоль Гималаев до гор Юго-Восточной Азии. Но почему же хвойных лесов нет в горах Памиро-Алая, расположенного между лесными Тянь-Шанем и Гиндукушем? В Гиндукуше, почти рядом с Памиром, всего в 200—250 км южнее, такие леса занимают большие площади и образуют флористически насыщенный лесной вертикальный пояс. Но сразу севернее Гиндукуша, в Памиро-Алае, хвойные леса исчезают. Может быть, здесь мало осадков? Да, высокогорный Памир — это холодная пустыня. Но в примыкающих к нему горах (в Дарвазе, Гиссаре) есть такие районы, где и атмосферной влаги выпадает много, до 800—1000 мм, температуры зимы и лета для хвойного леса подходящие. Но хвойных лесов здесь нет. Когда же разорвалась хвойно-лесная цепь между Гиндукушем и Тянь-Шанем?
Еще 2—3 миллиона лет назад, в то время в более низких горах Памиро-Алая, где сейчас летняя засуха составляет 5—6 месяцев, выпадали летние дожди. Эта влага приносилась со стороны Индийского океана. Гиндукуш был ниже, как и сам Памир. За последние 1,5—2 миллиона лет Памир поднялся на 2—3 километра, а окружающие Памирское плато хребты — еще больше. На такую же или более значительную высоту поднялся и Гиндукуш. В то время он еще не задерживал насыщенные влагой южные потоки индийского муссона. Однако горы Памира и Гиндукуша продолжали подниматься. Примерно 70—50 тысяч лет назад они достигли высоты 5000—6000 м. А наиболее влажные воздушные массы плывут над Северной Индией как раз на такой высоте. И лишь изредка особенно сильные воздушные потоки переваливают через Гиндукуш, достигают Памира. Однажды в маршруте в конце июня нас застал на высоте около 4000 м вечерний снегопад. К утру толщина снежного покрова составляла от 5 до 10 см. Днем снег сошел, причем он не растаял, а в сухом воздухе испарился.
Таким образом, рост гор создал грандиозную преграду, экран на пути влажных ветров с юга. Памиро-Алай постепенно, но безвозвратно становился все суше и суше, лишаясь летней влаги. Так же постепенно, но безвозвратно здесь стали угасать, а позднее в отдельных районах полностью вымерли многие леса, в том числе и хвойные. Им нужны были летние дожди, влажный воздух в период роста и созревания семян, а летних дождей становилось все меньше и меньше. В Тянь-Шане, где растут горные еловые леса, осадки, приносимые с севера, большей частью выпадают летом, в Гиндукуше муссоны проливаются также в летнее время. А в Памиро-Алае именно на летнее время приходится минимальное количество осадков*, и, хотя общее количество осадков не такое уж маленькое (в Душанбе — столько же, сколько в Москве), наступает биологическая засуха. Такой скудный рацион летней влаги оказался несовместимым с экологическими требованиями хвойных и многих широколиственных пород, и они здесь безвозвратно исчезли. Лесная цепь между Гиндукушем и Тянь-Шанем была разорвана. Следы этой цепи как память сохранились в древних геологических напластованиях.
На этом примере можно видеть, что в природе существует масса явлений, взаимосвязанных и взаимозависимых, переплетенных в сложную динамическую систему. Изменение одного компонента природы влечет за собой целую цепь других преобразований. Все это изучает направление географической науки, называемое эволюционной географией.

* На летние месяцы — с мая по сентябрь — в Душанбе (западные предгорья Памира) приходится 92 мм осадков, что составляет менее 16% годовой суммы, причем с июля по сентябрь дожди не выпадают вообще; в Хороге (3ападный Памир) — 37 мм, тоже менее 16%. В Мургабе (плоскогорье Восточного Памира), правда, за те же месяцы выпадает больше половины годовой суммы, но вся-то сумма составляет 73 миллиметра. — Прим. ред.