ИМЕНА ГОРОДОВ

Топонимические размышления геоурбаниста

Г.М. ЛАППО
доктор географических наук, главный научный сотрудник
Института географии Российской академии наук

В.Н. Телин. Суздальский дворик. 1980

В стремлении выразительнее представить специфику российской урбанизации, я, не будучи топонимистом, обратился к топонимике, к ее разделу о названиях поселений — ойконимии, и узнал много нового и полезного. Поэтому вначале хочу выразить искреннюю благодарность топонимистам ныне здравствующим и с признательностью вспомнить уже ушедших из жизни. Чтение топонимических словарей, несмотря на их энциклопедический лаконизм, — увлекательное занятие. Читайте их! Получите пользу и удовольствие*.
Названия городов способны вызвать волны эмоций, пробудить гамму разнообразных чувств — гордость, благодарность, восторг, удивление, сожаление и т. д. Само по себе название города действительно значит много. И надо бережно к нему относиться. К.Г. Паустовский писал: «Названия нужно уважать. Меняя их в случае крайней необходимости, следует делать это прежде всего грамотно, со знанием страны и с любовью к ней. В противном случае названия превращаются в словесный мусор, рассадник дурного вкуса и обличают невежество тех, кто их придумывает».

А.П. Белых. Кострома, торговые ряды. 1970

Д.С. Лихачев говорил о том, что географические названия служат ориентиром во времени и пространстве. Поэтому к переименованиям и наименованиям надо относиться очень продуманно. Неудачно сделанные, они способны «сбить» ориентиры.
Действительно так. Ведь название — это спресованная информация о городе, о роли, которую ему надлежит играть. Владикавказ, Владивосток получили городские права в одном году — 1860-м. Их имена звучат гордо, свидетельствуют о могуществе, говорят о той задаче, которая на них возлагалась. Основанный в 1783 г. на южном побережье Крыма русский военно-морской порт и крепость в следующем году получил имя Севастополь (греч. «величавый», «царственный» город). Название оказалось пророческим: Севастополь покрыл себя славой, заслужил звание города-героя.
Со временем название города приобретает все большую выразительность и определенность, наполняется содержанием, укореняется в истории, становится образом города. Знаменательные события, деятельность великих уроженцев, созданные в городе творения архитектуры, поэзии, живописи, научные открытия, искусные изделия народных промыслов — все это «пропитывает» названия городов, делает их звучными и неповторимыми.
Сколько же на свете городов, один перечень которых доставляет удовольствие! Москва, Петербург, Киев, Тбилиси, Вильнюс, Париж, Рим, Флоренция, Венеция, Краков, Прага, Дрезден, Сан-Франциско, Рио-де-Жанейро, Барселона, Дубронник, Велико-Тырново, Веймар... Число их бесконечно. Эти названия предстают в лучах всемирной славы. Иерусалим, Мекка, Лхаса, Бенарес... В каждом названии — притягательность и тайна, магическая сила. «Уже в одном только его имени переплелись века и народы», — писал о Риме русский художник К.С. Петров-Водкин.
Обязанные городу смыслом, яркостью, значимостью, названия городов в то же время получают способность самостоятельной жизни, делаются нарицательными, наделяют титулами выдающихся деятелей, входят в наименования воинских соединений, военных и гражданских кораблей. Они предстают эталонами градостроительного искусства, прославляют труд и подвиг, напоминают о высших достижениях человеческого гения, о вехах мировой цивилизации.
От названий городов образуются производные слова, которые входят в жизнь, в быт, в историю. Ленинградская блокада, Сталинградская битва, Курская дуга, Смоленские сражения, а также тульские оружейники, вяземские пряники, оренбургские и павловские платки, каслинское литье, вологодское масло, елецкие кружева, курские соловьи, ростовские звоны, астраханские арбузы, владимирская вишня, муромские огурцы, арзамасские гуси... конца не видно!

Е.С. Шевченко. Вологда — на реке того же названия. 1980

Перебирая имена городов, совершаешь мысленное путешествие по пространствам и столетиям. Новгород, Смоленск, Рязань, Тверь, Владимир, Суздаль, Казань, Азов, Псков, Тобольск... — названия с огромным объемом исторической памяти. Многие города России уникальны по своей истории, облику, положению, событиям, с ними связанными. И названия им под стать — единственные в своем роде: Дербент, Торопец, Ирбит, Каргополь, Кяхта, Углич, Касимов. Благодаря своим именам Кологрив, Судиславль, Ядрин, Чердынь, Уржум, Лальск, Сапожок и им подобные воспринимаются как города из сказки или далекой-далекой страны, лежащей «за горами, за лесами, за студеными морями».
Названия, наполненные историей, хранят память о далеком прошлом и тогда, когда сам город, переживший многие беды, разорения и пожары, мало что мог от своей истории сохранить. Многие столетия отделяют нас от эпохи волоковых путей, соединявших верховья рек, а Волоколамск своим именем напоминает о ней постоянно. В рожденном в 1702 г. при Олонецкой верфи поселении уже почти 175 лет не строят суда. Но его название Лодейное Поле вечно говорит о том, что здесь началось строительство кораблей для Балтийского военно-морского флота. В названии Муром чувствуется что-то былинное, богатырское, идущее от муромских лесов и муромской дороги, отсюда родом Илья Муромец. Задорно звучит — Торжок! Знакомство с его историей и настоящим такое восприятие укрепляет. Город часто принимал удары, ценой своей гибели спас Новгород от нашествия татаро-монголов. После многочисленных разрушений упрямо поднимался из пепла, вновь становился известным на всю Россию.
Конечно, названия городов воспринимаются людьми субъективно. Это зависит от знаний, характера, эмоциональности натуры. Читаем у К.Г. Паустовского: «Само это название — Обдорск — вызывает представление о чем-то скудном, о безлюдной северной земле, что погружена в величавое уныние и тонет в волнистой мгле». Замечательный писатель не бывал в этих местах и нарисовал картину, вызванную лишь звучанием названия. Работая в 1949—1950 гг. в составе аэросъемочной экспедиции в Салехарде (так стал с 1933 г. называться Обдорск), я увидел деятельный городок, вносивший оживление в величавые просторы низовьев Оби.
«Когда ... я думал о Флоренции, то представлял себе дивно пахнущий город, похожий на венчик цветка», — писал Марсель Пруст.
Иногда название накладывает на город печать малопривлекательных свойств. С чьей-то легкой руки Урюпинск стал символом дремучести и кондовости. А это совсем не верно. «География» должна представить на своих страницах истинный портрет этого города, дать ему возможность «себя показать». Аналогична «слава» у Пошехонья. Писатель Лев Успенский, автор популярных книг по топонимике, пишет: «Вероятно, именно самое звучание топонима Пошехонье (значение его совсем нейтрально, «местность по Шексне», только и всего) предопределило бесчисленные шутки и насмешки над жителями ничем не отличающегося от сотен других российских городков города» (Лев Успенский. Загадки топонимики. — Л., 1969, с. 247).
Название города как бы сращивается с ним, вбирает в себя случившиеся в городе события, черты облика, особенности деятельности, примечательность выпускаемой его предприятиями продукции — и тем самым становится «визитной карточкой» города. Услышишь Владимир — и видишь, как сияют купола храмов, поднявшихся над долиной Клязьмы. При слове Севастополь представляешь изрезанный бухтами и мысами берег, крепостные форты, памятник погибшим кораблям. В звучном имени Звенигород — гул сторожевого колокола, который несется над долиной Москвы-реки, предупреждая об опасности.
В названии Нерчинск звучит кандальный звон, песни беглых каторжан, пушкинские строки, обращенные к декабристам. Углич — набат, возвестивший о смерти царевича Дмитрия. От имени Верхоянск веет холодом. Невьянск напоминает о демидовском Урале, о наклонной башне, в подземельях которой, как повествует легенда, были затоплены фальшивомонетчики, тайно от власти работавшие на Демидова. Кяхта — торговый центр мировой известности, привал караванов с китайскими товарами, начало экспедиций в глубины Азии. В названиях Ирбита и Макарьева закреплена слава ярмарочных центров. Валдай — звук поддужного колокольчика — «дара Валдая», образ тройки на бесконечных дорогах бескрайней России, символический образ самой нашей страны, песни ямщиков, думы путешествующих в дорожных кибитках, отображенные в литературных произведениях и философских трудах.

Г. Манизер. Ленинград. Выборгская сторона, завод «Компрессор». 1970-е годы

Будоражат воображение краткие отрывистые названия — Сим, Тим, Реж, Буй, Гай, Лух. Диковинной музыкой звучат Ужур, Урай, Миньяр, Миасс, Очер, Куса, Кирс, Сураж... Инна Гофф писала о том, что название северного городка Олонец было для нее как звон поддужного колокольчика и манило в дорогу.
Азов с античных времен — место, любимое городами. Положение на северной ветви шелкового пути, форпост экспансии Оттоманской империи, турецкий заслон перед Азовским морем, прорываемый донскими казаками, азовские флотилии Петра I у стен крепости... Здесь сшиблись две гигантские империи, здесь Россия стала утверждаться на южных морях. А-з-о-в!.. Будто зов из глубин времени. Дозорные в средневековой Руси перекликались: «Славен город Архангельск!» — «Славен город Астрахань!»
Казань — красноречивое имя. История сделала его очень емким, наполнила множеством событий и действий. В нем напоминание о противостоянии Московского и Казанского царств. Казань — место встречи Европы и Азии. Выдающийся центр культуры — русской и татарской. Одна из самых почитаемых православных святынь — икона Казанской Божьей матери. Екатерина Великая называла себя помещицей казанской. От Казани начинался большой Сибирский тракт. Казанский университет — третий в России по времени основания, здесь сложились прославившие город и страну школы математиков, химиков, востоковедов. «Как во городе было во Казани...» — пел в «Борисе Годунове» М.П. Мусоргского казанский уроженец Федор Шаляпин. Очень много замечательного было и есть «во городе, во Казани»!
У каждого человека с конкретными городами связано нечто личное, определяющее реакцию на название, пробуждающее воспоминания и образы.
Ржев. В моем сознании его имя сплетается со строчками стихотворения Алексея Суркова, напечатанными во фронтовой газете:

С начала августа до середины декабря 1942 г. проходила моя служба в 30-й армии Калининского (затем Западного) фронта. С первых чисел августа стали пытаться прорвать оборону немецко-фашистских войск. Кровопролитные бои успеха тогда не принесли.
Как выглядит город Надым, появившийся с началом нефтяного и газового бума на Обском Севере?
В 1950 г. я провел несколько месяцев на фактории Надым. Три бревенчатых дома, магазин и время от времени возникавшие, а потом исчезавшие ненецкие чумы на берегу протоки. В нескольких километрах — лагерь заключенных, строивших железную дорогу от Салехарда на восток. После смерти Сталина строительство прекратилось, а недостроенную дорогу окрестили «мертвой».
Галич в Костромской области носит «перемещенное» имя, необычное для северного края с его сумрачными лесами. В окне поезда, которым в 1973 г. мы с Исааком Моисеевичем Маергойзом ехали в Пермь на III Межведомственное совещание по географии населения, Галич проплыл на горизонте сказочным видением. Белые церкви поднимались из зелени деревьев, рисуясь на фоне большого синего озера... Увидеть этот необычный город вблизи, походить по его улицам, площадям и окрестностям удалось в 2001 г., почти тридцать лет спустя. Храмы, торговые ряды, мощные крепостные валы оставили глубокое впечатление. Уезжал из Галича с желанием вновь его посетить.

Парадоксы и тайны ойконимии

От топонимических словарей и книг по топонимике трудно оторваться. Их чтение отнюдь не пассивное занятие. Оно заставляет размышлять над версиями происхождения названий, втягивает в спор, нередкий между топонимистами. Для меня было важно, что топонимика оказывается окном, через которое можно взглянуть по-особому на историю городов и стран. И конечно захватывают парадоксы и тайны топонимики.
Известна история того, как город Оренбург менял свое место. Первоначально он был основан там, где в реку Яик (позже названную Уралом) впадала река Орь. По этой реке и получил имя — Оренбург. Но место оказалось неудобным, и город был перенесен к западу. Переместившись, город взял с собой название.
На новом месте город также не закрепился и вновь был перенесен еще западнее. И опять вместе со своим именем. Окончательно обосновался уже в 180 верстах от устья Ори, но остался Оренбургом.
Этот пример, ставший хрестоматийным, далеко не единственный. Олекминский острог был основан в 1636 г. на левом берегу Лены против устья реки Олекмы, давшей острогу имя. Затем его перенесли на 12 верст выше по Лене. Уйдя от Олекмы, острог, ставший впоследствии городом, сохранил первоначальное название — Олекминск. Город-крепость Кашира возник в ХIV в. на левом берегу Оки, имея задачей сторожить переправу через Оку у места впадения в нее реки Каширы.
В 1620 г. перенесенный на высокий правый берег Оки, город сохранил название Кашира. Аналогичные истории произошли с Кунгуром, Тотьмой, Саратовом. Перемещаясь, они брали с собой первоначальное название, сконструированное на основе географической ситуации покинутого места.

В.М. Денискин. Уголок старой Калуги. 1977

Там, где в 1790 г. русскими войсками был разгромлен отряд турецкого военачальника Батал-паши, возникла укрепленная станица, названная Баталпашинской. В 1931 г. она была преобразована в город Баталпашинск (ныне Черкесск). Единственный, пожалуй, случай, когда город получил имя поверженного врага!
Став владельцем села Спасского на Рязанщине А.Д. Меншиков построил здесь крепость (говорят, это была уменьшенная копия Петропавловской крепости в Петербурге) и назвал ее Ораниенбургом. Для местного населения название оказалось труднопроизносимым. Народ переделал его в Раненбург, что и было закреплено как название уездного города, образованного из села Спасского в 1778 г.
У современных городов нет многих звучных названий, которые носили города древности — Вышгород, Ярополч, Перемышль, Колывань... Эти и подобные им названия в одних случаях исчезли вместе с городами, в других — стали названиями сельских поселений или поселков городского типа, в которые превратились разжалованные города. Таких поселений — бывших городов, сохранивших городские имена, в России десятки: Свияжск, Охотск, Нижнедевицк, Туруханск, Жиганск, Васильсурск, Серенск, Демянск и многие другие.
Загадочное имя Колывань. Воображение помещает город с таким названием в сказочную страну. В давно прошедшее время Колыванью именовался нынешний Таллин, прежде чем назваться Ревелем. Образованный в 1783 г. из Берского острога, город Колывань на Алтае недолго возглавлял Колыванское наместничество, но затем выпал из числа городов. В 1939 г. алтайская Колывань получила статус поселка городского типа, а в постсоветское время преобразована в село. В Новосибирской области, в 51 км ниже по Оби от областного центра, находится еще одна Колывань — поселок городского типа. Если бы при строительстве Транссиба мост через Обь был построен у Колывани, как это сперва предполагалось, она несомненно стала бы городом и, видимо, заняла место столицы Сибири, которое сейчас принадлежит Новосибирску. Было в истории страны три города Колывани, сейчас — ни одного.
Но иногда будто по какому-то негласному правилу название сохранялось, как бы передаваясь по эстафете. В названии Ставрополь, что означает «город Креста», заключена обязанность быть миссионером. Первый Ставрополь был заложен при Петре I в устье Терека. Он просуществовал с 1722 по 1738 г. Роль форпоста, обеспечивавшего проникновение русского влияния на Кавказ, перешла к основанному в 1735 г. Кизляру, более удобно расположенному на пути из Астрахани. В 1737 г. известный государственный деятель, историк и географ, В.Н. Татищев в районе Самарской Луки основал город Ставрополь-на-Волге. В нем поселились крещеные калмыки, то есть название города вполне соответствовало возложенной на него миссии. Во время сооружения Куйбышевской ГЭС Ставрополь ушел на дно водохранилища, а для его жителей были построены кварталы в городе, выросшем поблизости у группы химических заводов и взявшем себе название Ставрополь-на-Волге.

В.С. Громов. Переславль-Залесский. 1979

В 1964 г. он был переименован в Тольятти. Но название Ставрополь из списка российских городов не исчезло. С конца XVIII в. на Северном Кавказе существует город Ставрополь — центр губернии, а ныне Ставропольского края. Правда, недолгое время он назывался Ворошиловском, но затем городу вернули его историческое имя.
Вражеские нашествия сметали города. Их местонахождение сейчас отмечают незаселенные городища или же сельские поселения с характерным названием — Городище, Городня, Городок. Но спустя много лет, иногда через столетия, здесь вновь возникает город, которому дают имя далекого предшественника. Об одной из подобных историй рассказал в книге «Имя дома твоего» Лев Успенский. В кратком виде она изложена и в топонимическом словаре Е.М. Поспелова. Упоминавшийся в летописях под 1152 и 1207 годах Ольгов, названный по имени своего основателя князя Олега Святославовича (в древнерусском языке Олег — Ольг), был разрушен татаро-монголами.
В XVII в. в урочище Ольгово Городище возник Льгов монастырь, столетие спустя упраздненный во время секуляризации церковных земель. В 1779 г. монастырская слобода была преобразована в уездный город Льгов Курского наместничества, существующий и поныне.
Нечто подобное происходило с Курском, Ельцом, Ливнами, Данковом, Михайловом. Города, возобновленные на месте разрушенных в далекие времена предшественников, получали их названия.
На города возложена почетная обязанность хранить память о былых городах, народах, государствах. Весьегонск (Весь Егонская), Муром, Арзамас, Рязань хранят память о народах, населявших различные местности Русской равнины. Большой город, крупный железнодорожный узел на Северном Кавказе — Армавир был основан в 1839 г. армянами-беженцами и до 1848 г. назывался Армянским аулом, а затем получил нынешнее название, данное в память об одной из древних столиц Армянского царства. Совсем недавно, уже в XXI в., в Дагестане образован поселок городского типа Семендер, названный по имени одного из исчезнувших городов давно прекратившей свое существование Хазарии.
Топонимисты не всегда единодушны в объяснении происхождения городских названий. Многие тайны топонимики еще не раскрыты. Нередко словари спорят между собой.
В словаре В.А. Никонова с ссылкой на других авторов говорится, что слово «сапожок», которое получил городок в Рязанской губернии (ныне поселок городского типа), означает «участок пашни или луга, вдающийся в лес, также, наоборот, клин леса в лугах». В словаре Е.М. Поспелова читаем нечто иное: городок «назван по форме земельного угодья, конфигурация которого напоминает сапог».
Объясняя происхождение названия города Сураж (ныне в Брянской области), А.А. Шахматов допускал перенесение сюда названия крымского города Сурож (теперь Судак). По мнению В.А. Никонова, такое допущение безосновательно. Заметим, что в старой России кроме названного Суража было еще два города с таким же названием: заштатные города в Гродненской и Витебской губерниях.

Ю.В. Кузьмин. Зарайск. 1971

Название города Ядрин в Чувашии у В.А. Никонова выводилось от завода, на котором изготавливались ядра в период борьбы с Казанским царством. Но исследования чувашских топонимистов привели к более обоснованному объяснению: название произошло от чувашского личного имени Етерне, тем более, что город возник уже после взятия Казани войсками Ивана Грозного. Именно эта версия приведена у Поспелова.
Многие города называют «воротами» вследствие их ключевого положения на важных путях: Ростов — ворота на Кавказ, Верхотурье полтора века было воротами в Сибирь. Иногда само слово «ворота» входило в название города. Вавилон — Баб-элом — означает «Врата Бога». Самый древний на территории России город — Дербент, с незапамятных времен контролировавший кавказский проход из Азии в Европу, назывался арабами Баб-уль-Абваб («Главные ворота»), у турок — Темаркапысы («Железные ворота»), у грузин — Дагвискари («Морские ворота»); современное название составилось из иранских слов дер — «дверь, ворота, теснина, проход» и бенд — «преграда».
Среди русских городов — единственный, в названии которого есть что-то от ворот, — Верея. На пояснении, содержащемся у Даля — «Верея — это столбы, на которые вешаются створки ворот», — основывает свое толкование В.А. Никонов. В словаре Е.М. Поспелова эта версия подвергнута сомнению. Основанием для этого служит тот факт, что название Верея встречается у населенных пунктов (правда, не городов), которые к роли «ворот не будучи, в частности, пограничными», явно не подходили. Е.М. Поспелов обращается к другому значению слова «верея» — «участок земли или леса» — и считает, что именно в таком значении оно использовано в названии подмосковного города. По поводу такого объяснения у меня, в свою очередь, закралось сомнение. Почему всегда должно приниматься во внимание только одно значение исходного слова? В одних случаях (селение близ платформы Удельная Рязанского направления и поселок городского типа в Орехово-Зуевском районе) вполне, думается, применимо толкование Е.М. Поспелова. А в отношении города Вереи больше оснований все-таки исходить из определения по Далю. Река Протва, на которой располагается Верея, долгое время была пограничной. Об этом свидетельствует плотная цепочка выстроившихся на ней в средние века городов-крепостей: Борисов, Верея, Вышгород, Боровск, Оболенск. К северу на продолжении этой линии стоит Можайск, а к югу так же цепочкой выстраивались города-крепости на Оке.
Верея выделялась размерами. По числу жителей она еще в конце XVIII в. первенствовала среди уездных городов Московской губернии, превосходя даже Серпухов и Коломну. На значение Вереи косвенно указывает тот факт, что воеводою города Вереи Федором Полуниным был создан первый в нашем Отечестве географический словарь — «Географический лексикон Российского государства» (1773 г.). Порубежный город располагался на дороге, которая вела из Москвы на запад. Таким образом представляется, что роль «ворот» для Вереи была естественной, а название, указывающее на эту роль, обоснованным. Стоит добавить, что именно таким объяснением названия руководствовались при создании герба города, высочайше утвержденного в 1782 г.: «...в серебряном поле в диком лесу, две дубовые, воротные вереи с навесными золотыми крючьями, означающими собой имя сего города».

Российская урбанизация в зеркале топонимики

Характерные черты урбанизации, ее географического хода, факторы урбанизации, особенности географического положения городов и формирования их сети — все это находит отражение в топонимике. В возвышении городов большое значение имел выбор места. Оно должно было обладать хорошей природной защищенностью, облегчать включение города в торговые и производственные связи, обеспечивать город земельными угодьями, вообще быть благоприятным для выполнения городом его обязанностей.
Широко распространены названия по рекам. Обычно комплекс необходимых для жизни условий город находил, располагаясь на берегу реки. И поэтому отнюдь не случайна чрезвычайная распространенность гидроойконимов, то есть названий городов, образованных от названий водных объектов, преимущественно рек. Традиция называть города по рекам — древнейшая и сохраняющая устойчивость до наших дней — Псков, Кострома, Москва, Тверь, Курск, Воронеж, Казань, Самара, Тобольск, Иркутск и многие другие; в ХХ веке — Ангарск, Печора, Северодвинск, Новодвинск, Усть-Илимск, Амурск и т.д. Несколько сот городов имеют такие названия.

Р.Г. Берг. Великий Устюг, улица. 1980

Подобным образом выражена огромная роль рек в жизни народа, их разнообразное значение для городов. Река — в древности, в лесных краях — важнейшая, иногда единственная дорога. Источник водоснабжения. Река дает возможность заниматься рыболовством, защищает город, будучи естественной преградой.
Река — украшение города. Как красивы города, развернувшие свой фасад вдоль речного берега — Великий Устюг, Торжок, Ярославль, Калуга, Кинешма, Чебоксары, Нижний Новгород, Владимир, чудо градостроительного искусства — Санкт-Петербург!
На Руси города исстари выстраивались вдоль рек. В скандинавских сагах Русь называлась страной городов — Гардарики. Вероятно, эта оценка была завышенной. Просто иноземные гости могли видеть города, когда передвигались по водным путям. Вряд ли вне их, в глубине территории, города встречались столь же часто.
Некоторые реки, давшие имена известным городам, мало кто знает. Курск — известный город, а реку Кур, частично заключенную в трубу, знают немногие. Воронежский старинный город Острогожск, названный образно Воронежскими Афинами, наследует имя малоизвестной речки Острогощи, впадающей в Тихую Сосну. Кимры получили известность еще будучи знаменитым на всю Россию селом — центром сапожного кустарного промысла. А многие ли знают о существовании речки такого же названия?
Города внимательно присматривались к рисунку гидрографической сети, выбирая для себя наиболее примечательные, богатые экономическими, оборонными и эстетическими возможностями места: стреRлки, излучины, петли, дельты. Одно из самых любимых мест для основания города, особенно в то время, когда города выполняли роль крепостей, были «стрелки» у слияния рек. На высоком мысу, там, где в большую реку впадает ее приток, и обосновывался город. Так устраивались на местности Москва, Ярославль, Самара, Oмск, Псков, Тобольск, Уфа, Нижний Новгород, Тюмень и многие другие. Примечательно, что имя городаR преимущественно получали не по главной реке, а по притоку.
Омск расположен на Иртыше, но имя получил от Оми, впадающей в Иртыш. Самара — от реки Самары, а не от Волги, на которую выходит своим фасадом и т. д. Коломна расположилась при слиянии рек Коломенки, Москвы и Оки. Название городу дала наименее значительная из них.
Очень нередки названия городов, полностью совпадающие с названием реки, на которой стоит город: Печора, Воркута, Вологда, Кострома, Воронеж, Нальчик, Баксан, Ветлуга, Онега — всего 160, по алфавиту — от Абакана до Яхромы! Многим может представиться странным, что есть город Обь и город Западная Двина.
А они есть.

А.В. Бородин. Вид на Жиздру. 1980

Очень заметна высокая доля гидроойконимов у городов Урала. В этом «опорном краю державы» преобладают города, начало которым положили железоделательные и медеплавильные заводы. Поскольку механизмы приводились в действие силой падающей воды, обязательным было устройство пруда и плотины, при которой располагался завод. В соответствии с масштабами производства для устройства гидротехнических сооружений выбирались сравнительно небольшие реки, которых на обоих склонах Уральского хребта было множество. И выбором места, и названием многие уральские города обязаны рекам: Аша, Куса, Кушва, Лысьва, Миньяр, Нытва, Оса, Очер, Реж, Сим, Сысерть, Тавда и многие другие.
В целом число гидроойконимов среди названий российских городов превышает 360. Это ровно одна треть всех городов нашей страны. Называясь по рекам, города выражают им свою признательность.

Обновление сети городов

Важная черта российской урбанизации — постоянное, в некоторые исторические моменты весьма решительное, обновление состава и сети городов. Россия всегда была страной новых городов. И это не могло не отразиться в топонимике. Естественно, что вновь основанные или образованные города получали названия «новых». Такие города с весьма многозначительным названием составили «цепочку», протянувшуюся через века от Новгорода (упоминается в летописях под 859 г.) до Новоуральска (получил название в 1995 г.). Каждый раз вызывает размышления удивительный факт, что самый древний русский город называется Новгородом. Ведь в нашем сознании он олицетворяет саму древность, что закрепляется именами Александра Невского, Садко, Mapфы Посадницы, Вадима, подтверждено сотнями берестяных грамот. Древний щит Руси, отразивший натиск шведов и ливонских рыцарей, и... новый, Новгород!
Среди семейства «новгородов» выделяются ключевые города, пионеры в освоении новых земель, в создании новых технологий, главы регионов — Нижний Новгород, Новочеркасск, Новороссийск, Новосибирск, Новый Уренгой, Новокузнецк. Не только названиями, но и своей выдающейся деятельностью они свидетельствуют о качественных изменениях в составе и сети городов. Им принадлежит роль главных точек роста. Новый — значит молодой, значит растущий. «Народ жив будущим. Перспективой, срежьте точки роста — все, смерть. Конец истории», — эти слова философа А. Зиновьева вполне применимы к городам, ведущую роль которых «новгороды» своим названием выражают весьма отчетливо.

В.Г. Леонов. В Юрьеве-Польском. 1979

В ряде случаев приставка «ново» или слово «новый» дается городам-спутникам крупных центров: Новоульяновск, Новочебоксарск, Новокуйбышевск, Новотроицк, Новодвинск, Нововоронеж, Новоалтайск. В нашей истории новым подчас назывался город, принимавший эстафету от предшественника и сохранявший корневое название. Новочеркасск сменил Черкасск, Туруханск одно время назывался Новая Мангазея. Фергана (до революции она одно время носила название Скобелев) первоначально была Новым Маргеланом.
Примечательно, что в каждом регионе России имеются города, своим названием заявляющие о том, что они новые: Новосибирск, Новоуральск, Новокузнецк, Новодвинск, Новокубанск, Новомичуринск, Новый Оскол, Новозыбков, Новая Ладога и т.д.
Новороссийск — название, с которым связывались далеко идущие намерения. Это — не просто новый город, а центр края, представлявшего особую важность для России, ее важнейшая часть, свидетельствующая о могуществе, росте и развитии страны. Основанный как третий город Российской империи, столица Новороссии город Екатеринослав в 1796—1802 гг. назывался Новороссийском. Нынешний Новороссийск возглавлял Черноморскую губернию, состоявшую всего лишь из трех уездов, сейчас — главный порт России на Черном море.
Новочеркасск (Новый Черкасск), в 1805 г. приступивший к своим обязанностям центра Области войска Донского, сменил старую донскую столицу — Черкасск. И не только потому, что Черкасск заливался вешними водами, но и потому, что с ним связаны были такие действия казачьей вольницы, которые создали ему в глазах властей репутацию «разбойничьего гнезда». Новочеркасск ознаменовал своим появлением новую эпоху в истории донского казачества, явился отрицанием старого.
Возникновение новых городов сопровождалось подчас изменениями в названиях одноименных старых: Новая Ладога сделала существующую Ладогу Старой Ладогой, Новый Оскол заставил ранее основанный Оскол переименоваться в Старый Оскол.
В зарубежном мире «новгороды» оставили заметный след в истории. Основанный финикиянами Карфаген (финикийское Картадаш, то есть «Новый город») — могущественный соперник Рима. Благодаря победам Ганнибала Карфаген одно время был близок к успеху. Карфагеняне построили в 228 г. до н.э. Картаго-Нова (Новый Карфаген), нынешнюю Картахену на Пиринейском полуострове, испанцы основали в 1533 г. Картахену в Новом Свете — важный центр освоения территории и порт, из которого вывозилось золото в Испанию. Город значительно превосходит своего испанского тезку (соответственно более 800 и без малого 200 тыс. жителей).
Среди российских городов сейчас 31 «новгород», что свидетельствует или об отрицании старого, или, наоборот, о сохранении памяти о старом. Но кроме того были Нововятск (включен в состав Кирова), Новокаширск (бывший Каганович, включен в городскую черту Каширы), Новониколаевск (ныне Новосибирск).
О динамике в известной мере говорят и названия со словом «красный» («красно-»), которые также нередко давались новым городам — Красногорск, Краснозаводск, Красновишерск, Краснознаменск, Краснокаменск, Краснокамск, Красноуральск, Нарьян-Мар (по-ненецки «Красный город»), Кызыл (на тувинском языке «Красный»). А раньше были Краснококшайск (Йошкар-Ола), Красный Яр (село, райцентр), Красноармейск (Сарепта, включенный в городскую черту Волгограда), Красноборск (село, райцентр). Однако из двух с лишним десятков городов этой группы (23) по крайней мере четверть были «красными» исстари. Слово «красный» на Руси означало «красивый». Краснослободск в Мордовии картинно расположился на высоком берегу Мокши. Красноуфимск лежит в очень живописной местности Предуралья. В Смоленской области есть райцентр поселок городского типа Красный, в прошлом бывший уездным городом**.

Урбанизация на волне индустриализации

Не без основания говорят и пишут, что урбанизация в нашей стране была подменена индустриализацией. Читаешь — Шахты, Новошахтинск, Лесозаводск, Углегорск, Краснозаводск — и не очень понятно, город это или предприятие. А некоторые города названы по продукции, которую выпускает их промышленность, — Апатиты, Сланцы, Асбест, Электроугли, Электросталь.
Сейчас, в отличие от прошлого, горнопромышленные поселения не называются «заводами». Но один нынешний город это название сохранил, прибегнув, правда, к сокращению образующих его слов. Из названия «Абаканский завод» получилось «Абаза». Поселение с таким названием в Хакасии в 1966 г. стало городом.
Советская индустриализация отчетливо выразилась в названиях индустриальных городов. Но названия, связанные с промышленным производством, появились гораздо раньше. Соль — ключевое слово в названиях Соликамска, Сольвычегодска, Солигалича, Усолья, Усолья-Сибирского, Соль-Илецка, Сольцов. Это — продукт особый, в русском средневековье, можно сказать, стратегический. И города — добытчики соли — процветали, что подтверждают сохранившиеся в них до наших дней архитектурные достопримечательности. Усолье — маленький городок на Каме — настоящая жемчужина зодчества. И все это благодаря соли. Соль дала богатство крупным солепромышленникам Строгановым, Лазаревым. Они построили храмы и роскошные дома, заказывая проекты столичным архитекторам.

А.Н. Макаров. Гороховец. 1968

Не многие промышленные центры в ХVIII и XIX вв. получили городской статус. Одни из них сохранили напоминание об индустриальном происхождение и специализации — Петрозаводск, Лодейное Поле, другие при преобразовании его утратили — Алапаевск, Златоуст, Барнаул, Липецк. В прошлом двум городам было присвоено название Кузнецк в знак того, что местные жители занимались кузнечным промыслом, — в Пензенской губернии и в Западной Сибири (ныне часть Новокузнецка).
Достаточно многочисленны города, включающие в свое название буквосочетание «горск». В большинстве случаев они являлись промышленными центрами, специализирующимися на использовании недр. Среди них Бокситогорск, Железногорск-Илимский и Железногорск в Курской области, Медногорск, Магнитогорск, Оленегорск, Лениногорск, Углегорск, Черногорск и др. У некоторых из подобных городов название напрямую связано с названием близлежащих гор или горы — Магнитогорск, Пятигорск, Змеиногорск. Но из 30 городов — «горсков» половина располагается в равнинной местности, вдали от гор — Десногорск, Электрогорск, Ясногорск, Солнечногорск. Е.М. Поспелов указывает, что в ряде случаев «горск» означает «город» (применительно, например, к Десногорску, Электрогорску, Лениногорску).
Топонимическое подтверждение того, что урбанизация в нашей стране во многом обязана индустриализации, все же довольно слабое. При преобразовании промышленных центров в города и при переименовании городов, развившихся на индустриальной основе, из их названия в большинстве случаев исключались слова, указывавшие на промышленное происхождение. Таких случаев в общей сложности многие десятки, если не сотни. И в этом отчасти можно усматривать неявное подтверждение того, что города, возникшие при заводах и фабриках, постепенно превращались из узкоспециализированных центров во многофункциональные, становились истинными городами, даже сохраняя промышленность в качестве ведущей функции. Убедителен в этом отношении пример Липецка. Преобразованный в уездный город из слободы Липецкие (Липские) железные заводы в 1779 г.
он, последовательно развиваясь, стал местом концентрации разнообразной деятельности, особенно после того, как возглавил в 1954 г. Липецкую область.
Города постарались вытравить из названия свидетельства своего пролетарского происхождения. Из 75 поселений, которые были рождены в XVIII—XIX вв. промышленностью и первоначально именовались «заводами», сохранили в названии подтверждение связи с промышленным производством считанные единицы вроде Петрозаводска или Абазы.

Урбанизация по-деревенски

Сельские черты российской урбанизации выражены очень сильно и проявляются в разных сторонах жизни и деятельности городов, причем не только малых, которые в большинстве случаев правомерно считать элементами сельской местности, но и больших многофункциональных, в том числе и в центрах субъектов РФ. Немало городов с типичными для сел и деревень названиями — Жердевка, Козловка, Сычевка, Алексеевка, Бутурлиновка, Жуковка или Звенигово, Камешково, Карабаново, Коркино. Наконец — с откровенно сельскими — Починок, Яровое, Сельцо (даже не село!). В значительной степени это объясняется деревенским происхождением многих городов. На протяжении столетий дефицит городов, который всегда остро ощущался в России, смягчался путем преобразования сел в города. Около 330 нынешних городов образованы из сельских поселений, в том числе ровно половина (165) — в ходе губернской реформы 1775—1785 гг. Становясь городами, они часто сохраняли или слабо модернизировали свои сельские наименования. Здесь топонимика уверенно сказала свое веское слово. По приблизительным подсчетам (точными они не могут быть из-за нечеткости критериев) около 150 существующих городов РФ носят сельские имена.
Жителей и власти в большинстве случаев вовсе не смущало несоответствие названия функциям города. В свое время жители крупнейшего фабричного центра России села Иваново предлагали назвать город, который должен был быть образован из села Иваново и Вознесенского Посада, «Город село Иваново». Они не только не гнушались деревенским происхождением, но предлагали его увековечить в названии.

Малоархангельск. Образован из села Архангельское в конце XVIII в.

Ойконимия фиксирует два диаметрально противоположных явления: города, разжалованные в села (некоторые затем получили ранг поселка городского типа), сохраняют имена городского звучания: Охотск, Жиганск, Верхоленск, Илимск, Красноборск, Вадинск, Демянск и т.д., а села, ставшие городами, не отказываются от сельского имени. Есть определенный смысл в сохранении сельских наименований у многих нынешних городов. Получив от сел-предшественников деревенские названия, подобные города в подавляющем большинстве случаев надолго сохранили сельские черты в облике, планировке и застройке, характере использования земли, занятиях и образе жизни своих обитателей. Такие города по существу оставались селами с «добавлением» некоторых городских черт и в обязанностях, и во внешнем виде. Причем, если в екатерининские времена за преобразованием следовала, в соответствии с утвержденным самой императрицей генеральным планом, перепланировка и строительство главных зданий и сооружений (собор, присутственные места, дом градоначальника, торговые ряды и другие зримые атрибуты города), то на протяжении ХХ в. при таком же размахе преобразований сельских поселений в города подобного их переустройства не происходило. Города живут с сельским «лицом».
Конечно, от самого города зависит, как он воспринимается и жителями и гостями, какие образы вызывает его название. Услышав название Иваново, мы представляем не сады и огороды, одноэтажные домики с палисадниками, а фабрики и заводы, многоэтажную жилую застройку, вузы, театры, дома культуры и все другое, что присуще крупному городу — областному центру.
Хотя топонимика подчеркивает сельские черты российских городов в большей степени, чем индустриальные, все же и здесь она несколько приукрашивает действительность: лишь часть городов, вполне заслуживающих характеристики «сельских», имеющих сельские и душу, и облик, сохраняет сельские названия.

* Одно из последних изданий такого рода — «Географические названия. Топонимический словарь» Е.М. Поспелова (М.: Русские словари. Астрель, АСТ, 2002). В книге содержится около 5000 географических названий русских и зарубежных городов, рек и озер. Книга еще есть в продаже.
** Из этого ряда выпадает Красноярск. Город расположился в основном у подножия крутого склона (яра), сложенного кирпично-красными песчаниками. Так что название не имеет отношения ни к революционному красному цвету, ни к слову красный в значении «красивый». — Прим. ред.

Окончание следует