Город за полярным кругом

* * *

Тут небо низкое, глухое
(Нигде такого не встречал).
Под ним покорно гнется хвоя
И оседают плечи скал.

Лишь в комарином звоне лета,
Когда яснеет небосвод,
Среди проталин в тундре этой
Кипрей застенчиво цветет.

Трясины, льды, замшелый камень
Свой клад скупее, чем Кощей,
Скрывают за семью замками,
Чтоб не увидел глаз ничей.

Но ключ к сокровищам отыскан
Людьми, пришедшими сюда.
На мерзлоте, в краю неблизком
Обосновались города.

Среди болот, на склонах голых —
Исканий дерзкие следы.
Здесь во дворцах, цехах и школах
Сияют зимние сады.

Возможно, я б и не поверил
В то чудо, что пришло не вдруг,
Но сам ногами тундру мерил,
Перешагнув Полярный круг.

Максим ТАНК

Норильск

Не встречал я города моложе,
Города, подобного мечте.
Ты поднялся на гранитном ложе,
Нет, ты встал на вечной мерзлоте.
И земными солнцами развею
Я потемок заполярных дым
Над Гвардейской площадью
твоею,
Над проспектом Ленинским твоим.
Вглядываясь в дружеские лица,
Я мороз твой не приму всерьез,
Тундр твоих летучая пушица
Мне милее виноградных лоз.
Рыцарь, защищающий девчонок,
И поклонник плаванья и книг,
Здесь живет мой Митька-
норильчонок,
Бедокур, шалун и озорник.
Где б я ни был: в чаще
краснотала,
На пургой иссеченном гольце, —
Твоего горячего металла
Смуглый отблеск на моем лице.
Не расстаться мне, Норильск,
с тобою.
Ныне, завтра, так же, как вчера,
Над моею поднялись судьбою
Зуб-гора и Шмидтиха-гора.

Игнатий РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

Солнце в Заполярье

Как-то в обеденный перерыв
Мир изменился вдруг.
«Солнце! Солнце!» — дверь
отворив,
Мне закричал мой друг.
А телефон, что дремал в тишине,
Вдруг пробудился от сна.
«Солнце восходит!» — кричала мне
По телефону жена.
Бросив дела, восклицал:
«Скорей!»
По коридору толпой
Люди бежали к просвету дверей,
Звали друзей за собой.
Снег веселел, занимался, искрясь;
Быстро светлели дворы.
Солнце всходило, не торопясь,
Из-за вершины горы.
Словно малиновый месяц, огнем
Тучи раскрашивало.
Как без него мы во мраке живем,
Будто расспрашивало.
Вечное счастье для всех и всего,
Данное всем и всему, —
Как я три месяца жил без него,
Право, и сам не пойму.
Солнце! Ты видишь? Мы вытерпели
Долгую, долгую тьму...
Солнце!.. И словно на митинге, мы
Рукоплескали ему.

Давид КУГУЛЬТИНОВ

* * *

Как с тобой говорить мне,
полярный Норильск?
Те слова это или не те?
Сколько судеб и жизней
с тобою срослись
На высокой твоей мерзлоте...
Сколько тех, кто уже не вернется
назад.
Ты как памятник тысячам лиц.
Сколько новых девчонок
и новых ребят,
Чьи дороги с тебя начались...
Ты мне дорог вдвойне —
ведь и мне довелось
Строить город в полярном снегу,
За пять тысяч российских
немеряных верст,
На другом дорогом берегу.
Ты теперь, наш Норильск,
от Москвы недалек —
Пять часов в голубых стременах —
Вот и речка Норилка,
и речка Валек,
И такой долгожданный Талнах.

Лев ОШАНИН

Северок
(отрывок из поэмы)

В Норильске долгая зима,
Коротенькое лето.
Но все быстрей растут дома,
В домах — все больше света.

Под сенью флагов и знамен
Зовет на праздник стадион
В краю снегов и вьюги.
А есть и дом, где круглый год
В бассейне плавает народ,
Как где-нибудь на юге.

Занес бы долгий снегопад
Норильск мноэтажный,
Но спорит день и ночь подряд
С зимой народ отважный.
Дома, фонарные столбы —
Все снегом замело бы,
Когда б отряд снегоборьбы
Не расчищал сугробы.

Там, где века царила тишь,
Безмолвье и безлюдие,
Сейчас торчат антенны с крыш
Норильской телестудии.
И ранний час, и вечерок
С детьми проводит Северок.

Он вам расскажет про Сибирь,
Где столько вольных рек
Загородил, как богатырь,
Запрудой человек.

А загороженный поток
Дает станкам электроток
И ярко светится в домах,
Где зимовал народ впотьмах.
Необходим электроток —
Как знаете вы сами —
И для того, чтоб Северок
Явился перед вами!

Самуил МАРШАК

Заполярье

— Откуда вы? Откуда вы?
— Из Воркуты.
— Из Ленинграда.
— Мы прилетели из Уфы...
— Надолго?
— На год, может, на два.
— Откуда вы? Откуда вы?
Давно?
— Второй десяток скоро.
— Откуда вы?
— Поселок Сходня.
Слыхали? Пригород Москвы.
...Так ночью
в час, и в два часа,
По трактам,
возможным и гористым,
По гулким улицам норильским
шагают наши голоса.
Они выходят через щели
и форточки и через двери.
Они летят от корпусов,
Они вздыхают от кварталов,
От тысячи людей усталых
Несется ветер голосов...
— Откуда вы? Откуда вы?
— Из Воркуты.
— Из Ленинграда.
— Мы прилетели из Уфы.
Работать надо —
значит, надо.
И у горланящих печей
Сегодня все мы —
норильчане.
Зимой работаем ночами,
А летом —
вовсе без ночей.
— Откуда вы? Откуда вы?
— Мы привезли в суровый город
Привычки наши,
смех и говор.
И даже улицы Москвы...
Так ночью
в час, и в два часа,
По трактам,
вьюжным и гористым,
По гулким улицам норильским
Шагают
наши голоса.

Михаил КОЛПАКОВ

* * *

На Таймыре день полгода
И полгода ночь.
На Таймыре непогода —
Словом не помочь.
Словно белою попоной
Выстлана земля.
Белый ветер белым стоном
Выстудил поля.
В небо белые ступени.
Только кто шагнет!
Ни собаке, ни оленю
Нет пути вперед.
Но пурга уснет, как лайка
У хозяйских ног.
И снежинок белых стайки
Лягут на порог.
И, отдавши дань азарту
(Больше ждать невмочь), —
Ты, как лодку в волны, нарты
Бросишь в эту ночью
Лай собак не сразу канет,
Постоит пока.
Без тебя на сердце камень,
А в душе тоска.

Аида ФЕДОРОВА

Норильску

Взгляни, как медленно,
как надменно, —
степенство северное
храня, —
идет
торжественная замена
пространства ночи
пространством дня.
И наступает
пространство света!
Оно приходит,
чтобы смогли
в свое родное
скудное лето
вернуться птицы
с Большой земли...
Спасибо, город,
за то, что в жизни
меня с тобою
судьба свела!..
Огромность дела,
безбрежность шири,
надежность
нежности и тепла.
Пространство ветра,
пространство снега.
сиянье силы
и высоты.
Здесь мерзлота
просквозила недра.
Здесь только в людях
нет мерзлоты...
Я этот город
узнал и понял.
Я не надолго
прощаюсь с ним...
Пространство сердца
он мне заполнил.
Пространство памяти
заполонил.

Роберт РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

***

Пурга, пурга!
Всю ночь, давясь от злобы,
Хвостами ста песцов мела пурга,
Сметая в ноздреватые сугробы
Пронзительно-холодные снега.
Автобусы, ходившие к заводам,
Уже ничем нам не могли помочь.
Рожденная полярным небосводом
Пурга мела, пурга мела всю ночь.
Но черной лентой путь обозначая,
Сквозь этот белый яростный предел
Пешком шли на работу норильчане,
Как трансформатор, их поток гудел.
Одолевая вьюжные стихии,
Мы шли к созвездьям заводских огней.
И вновь я понял, что сердца людские
Моторов огнедышащих сильней.

Давид КУГУЛЬТИНОВ