Сущность
географического образования

Альфред ГЕТТНЕР

По книге: География: ее история, сущность и методы. 1927

Процесс освоения науки личностью может происходить разным способом и в разной мере, и мы должны поэтому рассмотреть разные виды и ступени географического образования.

Первая ступень — это топографическое знание. Не подлежит никакому сомнению, что этого рода знания в большинстве случаев даже и у очень образованного в других отношениях человека стоят очень низко, гораздо ниже, чем знания фактов из области, например, общей истории, истории литературы и истории искусства. Из университетской практики можно было бы привести массу примеров топографического невежества. Это очень досадные пробелы, вытекающие из неудовлетворительной постановки географического образования в средней школе и с трудом восполняемые впоследствии.

Школа должна взяться за это дело гораздо энергичнее. Имен и чисел изучается достаточно, даже чересчур много, но часто это делается по неправильному методу, чисто внешним путем, вызубривается одна номенклатура без показа на карте.

Но нельзя, конечно, подымать требования по этой линии слишком высоко. Школа не может дать из топографии все то, что может понадобиться в жизни. Каждому, кто путешествует или имеет деловые сношения с чужими странами, приходится осваиваться с названиями мест, которых он никогда ранее не слышал. Конечно, никто не может похвалиться тем, что он знает названия всех мест, рек и гор, которые играли ту или иную роль в мировой войне. Здесь дело может идти только о двух вещах: о ясном представлении главных фактов и об умении пополнять свои знания изучением карты и литературы.

Для многих география и сейчас еще сводится к топографии; по их представлению хороший географ тот, кто держит в голове возможно большее количество названий стран, гор, рек, городов и т. п. Не раз на меня смотрели с большим изумлением, когда я без всякого стыда признавался в своем незнании того или другого географического названия, и при этом наверное думали: «И вот такой-то невежда хочет быть профессором географии!» Это — география в том виде, в каком она требуется почтовым и транспортным чиновникам, а также морякам при отправлении служебных обязанностей. Я, конечно, не хочу отрицать пользы топографических знаний. Они нужны в повседневной жизни и при изучении географии служат вспомогательным средством для ориентировки.

Кто точно знает положение какого-либо места, горы или реки, тому не понадобится при упоминании этого места в какой-либо географической книге справляться о нем по карте. Но топография — это только основа. Можно наизусть выучить какой-нибудь указатель географических имен с точным определением положения и все-таки не иметь никакого географического образования. Иначе пришлось бы признать, что почтовый чиновник, сортирующий письма, является лучшим кандидатом на профессора географии.

Географическое образование состоит в отчетливом представлении и понимании стран и их отношений. При этом представление о стране понимается не только в смысле знания картины ландшафта — это тоже нужно, но этим нельзя ограничиваться, — но в смысле знания всего ее существа и характера, а также и ряда явлений, которые лишь с оговорками могут быть причислены к географическим. Вся наша жизнь глубоко увязла в природе земной поверхности: ни один народ, ни одно государство, ни одна культура, ни одна хозяйственная система не могут быть познаны без знания страны, ее положения и природных условий; борьба народов и государств обусловливается их географическими отношениями, и никакая сторона человеческой деятельности, особенно практической, не может обходиться без учета географического окружения. Мы погрешили бы перед всем нашим культурным, государственным, хозяйственным развитием, если бы мы пренебрегли географическим образованием. Это одинаково относится и к частной, и к общенациональной жизни, и я не побоюсь утверждать, что политические ошибки, приведшие Германию к поражению*, отчасти объясняются именно недостатком систематического географического образования. Мне незачем дальше развивать эту мысль; практика жизни покоится на географическом основании в гораздо более глубоком смысле, чем это думает большинство.

Географическая наука и географическое преподавание не должны, однако, ни в коем случае преследовать исключительно практические цели, и география не должна сводиться только к географии политической и экономической, как это стало намечаться за последнее время. Потребности жизни составляют основу всякой человеческой деятельности, в том числе и научной и преподавательской, но только основу. Наука должна вести свои исследования, не заботясь об их практическом применении; и это уже на том основании, что как раз величайшие практические результаты получались из чисто теоретических исследований. Точно так же и образование не должно быть направлено непосредственно на практическую пользу, но должно представлять законченную в себе гармоническую систему, нечто подобное арсеналу, из которого берется оружие, когда это понадобится. Это относится к географическому образованию точно так же, как к естественному или историческому. Надо стремиться к ясному представлению о существе стран и местностей и познанию причинной связи различных явлений. Лишь тот, кто знает причины, сможет овладеть и фактическим материалом. Уже из практических соображений необходимо относить к географическому образованию также и познание природы земли, ибо нельзя понять экономических и политических отношений и нельзя сознательно работать над их преобразованием, если нет предварительного знакомства с почвой, климатом и растительным покровом земли. В связи с этим еще решительнее следует поддержать требование цельной концепции природы и человеческой жизни с точки зрения общего образования, ибо только познание существа изучаемых стран удовлетворяет потребности причинного обоснования.

География может быть более описательной или более познавательной. Соответственно этому и географическое образование может опираться у одного человека более на внешние, у другого более на внутренние средства познания, смотря по тому, больше или меньше у него было возможностей к экскурсиям и путешествиям, а также и к рассмотрению географических картин, а главным образом в зависимости от его личных свойств, а именно: имеет ли он больше дара к непосредственному наблюдению или же к отвлеченному анализу запутанных взаимозависимостей. И того и другого типа люди могут получить географическое образование, и неправильно было бы давать предпочтение одному из подходов перед другим.

Воспитание может помочь развитию того из двух подходов, который оказывается затрудненным из-за природных свойств данного человека, но возможности воспитания в этом отношении, конечно, не безграничны.

Было бы неправильно культивировать исключительно один из подходов за счет другого и оставлять этот другой в полном пренебрежении. Каждый, кто имеет претензию на географическое образование, должен выбрать для себя один из указанных двух подходов. Кто же не имеет вообще никакой географической концепции и не видит перед собой никаких географических образов, а знает лишь отдельные географические факты и явления, тот — пропащий для географии человек, он никак не сможет сделать свои знания плодотворными для географии.

Географическое образование должно стремиться через изучение фактов к познанию причин, ибо как раз только в причинной связи явлений — как разнородных явлений одной и той же местности, так и причинных отношений между различными местностями — вполне выявляется существо географии. Но законченное познание причин всегда остается только идеалом. Наука стремится к нему, никогда его не достигая. И только тот, кто посвящает географии свою жизнь, сможет усвоить себе это познание хотя бы в основном и главном. Остальные несколько отстанут. При этом весьма важное значение имеет также и предварительная подготовка и знакомство с прочими научными дисциплинами, ибо география строится на базе многих других наук, как естественных, так и гуманитарных, и кому эти науки совсем чужды, тому останутся недоступны и соответствующие части географии. И лучше уже вовсе отказываться от познания причинной зависимости, чем ее фальсифицировать. Пробелы могут быть восполнены; ложные же представления выправить трудно.

Рядом с научно-географическим образованием выступает довольно самостоятельно образование эстетическо-географическое. Оно вытекает из иной способности нашего духа и имеет другие предпосылки. Оно требует эстетического смысла, которым обладает далеко не каждый человек науки. Но если этот эстетический смысл не связан ни с каким географическим образованием, то он не справится с ландшафтом и сможет схватывать лишь отдельные явления ландшафта: облака, световые эффекты или вообще особо красивые формы и цвета, но не ландшафт в целом. Можно прийти в ужас от того, как тупо и бессмысленно большинство художников относятся к ландшафту и как мало приспособлен их глаз к его пониманию. Неправда, будто научное понимание ландшафта мешает художественному удовольствию или даже совсем его разрушает; это может, пожалуй, относиться к односторонне-топографическому познанию или к анализу, направленному на отдельную проблему; познание же ландшафта в целом должно, наоборот, подымать понимание красоты ландшафта на более высокую ступень и даже открывать в нем новые прелести.

* Речь идет о поражении в Первой мировой войне. — Прим. ред.

Пер. с нем. Е.А. ТОРНЕУС
под ред. Н.Н. БАРАНСКОГО