Подслушанный

разговор двух одноклассников

отчасти проливающий свет на вопрос, кому мы обязаны ростом авторитета
нашего предмета в обществе и постоянным усилением позиций географии
в учебных планах средних общеобразовательных заведений

Продолжение См. № 6, 7/2008

П: — А вот топографическая карта. Это я люблю. По ней что-то измерять придется. Давай-ка принтанем. Не по экрану же мерить: всё-таки ЖК... (Жужжание принтера.)

Т: — Уже смешно.

П: — Ты же ещё задание не прочитал.

Т: — Померяй-ка линейный масштаб и сравни его с именованным.

Стук линейки.

П: — Что-то не то. Ну, это компьютер виноват!

Т: — Нет, это в пэдээфе. То есть всем всегда будет распечатываться именно в таком масштабе, если печатать на стандартный лист А4.

П: — Погоди-погоди... Они попались на ту самую детскую удочку, о которой нам Серафима ещё в седьмом классе рассказала.

Т: — Точно, помнишь, когда Светка свою презентацию по летнему походу на экран начала выводить и карту с такой помпой спроецировала...

П: — Серафима ей и говорит, улыбаючись: «Светочка, возьми, детка, линейку и померь по экрану расстояние между начальной и конечной точками похода. А теперь воспользуйся твоим численным масштабом: сколько, выходит, ты прошла за день?» Та считала-считала: оказалось триста километров. Фея летучая. Я с тех пор навсегда запомнил, что компьютерный экран даёт свой масштаб, от масштаба карты мало зависящий.

Т: — И если уж загоняешь в файл карту с численным или именованным масштабом, нужно чётко следить, чтобы её не отмасштабировали ещё раз, чтобы она шла чётко один к одному. В пэдээфе это, казалось бы, можно было сделать. Не сделали.

П: — Географы... Но этим они заморочат только по заданию В11. При определении расстояния будет суматоха: по именованному масштабу получится одно, а по линейному — другое. Но вот есть хорошее задание, от масштаба не зависящее. В 12: Определите по карте азимут, по которому надо идти от точки А до родника, расположенного на левом берегу реки Андога. Ответ запишите цифрами. Здесь-то «цифры» на месте?

Т: — Никаких возражений: именно с помощью знаков, означающих число градусов, а не буквами, означавшими бы румб.

П: — Значит, пошли от А к роднику. А тут балка. И не одна. Над ними ещё озеро Синее. Прудочек, подпёртый плотинкой. Земляной, должно быть. Видал я такие плотинки: из-под основания всё время сочится. Значит, всё время днище балок сырое. Знаю я такие, пусть даже ручеёк не показан. Там на двух метрах так ноги вымочишь и обувь перемажешь... Значит, дело ясное: идем на северо-запад до дороги, потом переходим по плотине на северо-восток, а там, за лесом, почти точно на восток, к родничку. Не так?

Т: — Составители ЕГЭ кроссовки твои жалеть не стали. Напрямую ты должен двигать. Ответ: от 48 до 52°.

П: — Мало того, что напрямую, но ещё и напролом. Там же ельник. Что они, по ельникам никогда не лазали?.. Значит, не только кроссовкам, но и майке хана. Трикотаж, понимаешь...

Т: — Зато у них там, в логове егэшников, составителя, наверное, похвалили за практическую постановку вопроса: «надо идти».

П: — Лучше бы уж не мутили художественно, а сказали просто: взять транспортир и померить азимут от А на родник. Геометрия, 8-й класс.

Т: — А я вот не знаю, транспортир-то дадут? Или с точностью до двух градусов я должен на глазок углы определять?

П: — Об этом, наверное, в инструкции сказано. Открой-ка третью страницу.

Т: — Про транспортир ни слова. Зато желают нам выполнить как можно больше заданий и набрать наибольшее количество баллов. Вообще-то, баллов, если они исчисляемые, всё-таки скорее будет число, чем количество.

П: — Ты что, опять русский язык вспомнил? «Числа» — «цифры», «число» — «количество», культур-мультур. Выкинь ты это всё из головы. Здесь же мы с тобой имеем дело с географами... Они как спортсмены. Женский бокс. Видишь, насчёт горнолыжной секции (С1) у них всё понятно: в ответах нам справедливо предлагают участок 1.

Т: — Только вот как тормозить? Ведь крутизна склона нарастает к концу спуска. Я в горных лыжах ничего не понимаю. Думаю, что затормозил бы о ельник. И ещё одно сомнение. Нам, помнишь, Серафима объясняла, что белые и без значков участки на топокарте — это не пустыри, это пашня.

П: — Ты хочешь сказать, что для секции это место, может, и подойдёть, только кто ей его дасть? Пустит ли сюда фермер школьников кататься по озимым? Да нет, какой там фермер? Заросло там, небось, всё сорняком, в Сидорове этом...

Т: — Но обозначена-то пашня. Белое — пашня.

П: — Может, тогда, коли мне уж порвали футболку о ельник, мы и лыжников пустим на участок 3? Чего её жалеть, одежду. Экономика новую создаст. А вот и экономика. С4: Используя картосхему, объясните, чем обусловлено в г. Кемерове производство азотных удобрений. Укажите две причины.

Т: — Косноязычие отменное.

П: — Ты же понял, что они хотели сказать.

Т: — Только когда посмотрел ответ. Первое, чисто по форме, что тут напортачено: просят объяснения, «используя схему», но схема даёт только одну требуемую подсказку — о сырье. А о «потребительском факторе» схема молчит. Конечно, можно, наверное, самостоятельно допереть, что юг Сибири — земледельческий и удобрения нужны. Но если бы я получил вопрос и в нём стояло «используя схему», я понял бы так, что «обе причины» я должен найти именно на схеме.

П: — Пожалуй, и я. А может, на схеме сельское хозяйство всё-таки есть? Может, (передразнивает) «белое — это пашня»?

Т: — Не надо передёргивать. Это же не топографическая карта. А составителям вопроса, чтобы не запутывать нас (они ведь такой цели, я думаю, не ставят), всего-то нужно было уточнить: «используя схему и привлекая свои знания об этом регионе»...

П: — Больше у тебя нет претензий к этому вопросу?

Т: — Есть. Пока были формальные претензии, теперь — по существу.

П: — Ну-ка? Мне это тем более любопытно, что ответ на этот вопрос я как раз знал заведомо. Он прямо написан в учебнике.

Т: — То-то и оно, что эти вопросы, входящие в часть С, только на вид — для размышления. На самом деле — та же долбёжка. Если запомнил, как ты, памятливый ты наш, несколько строк из учебника — молодец. Тогда и тесты не нужны, и сам ЕГЭ смысла не имеет. Нужно просто дать каждому задание: «Расскажи наизусть параграф такой-то, страницы такие-то».

П: — Так что тебе не нравится в «кемеровском» вопросе по существу?

Т: — А то, что они сами не понимают, что спрашивают.

П: — Сказано же: «причины».

Т: — Причины чего? Того, что производство удобрений здесь когда-то, почти сто лет назад, возникло? Или того, что оно сегодня ещё есть и, в отличие от очень многих других, не закрылось?

П: — Не понял, в чём разница.

Т: — Забыл, как нам Серафима про это объясняла. Хоть и географ, а умная тётка. Помнишь, на примере Магнитки. Когда комбинат строили, были одни факторы размещения. А теперь всё с точностью до наоборот. Тогда было много руды — теперь гора Магнитная превратилась в пустую дыру. Снабженцы комбината рыщут по стране, где бы прикупить сырья, хоть за три тыщи километров. Тогда было важно создать металлургическую базу, которая бы давала металл для бурно развивавшихся восточных районов. Сейчас с востока — отток. Тогда было важно упрятать новый комбинат подальше от границ на случай войны. Теперь, когда российская металлургия гонит сталь на экспорт, удалённость от границ — рыночное «проклятие».

П: — Ты хочешь сказать, что если бы сегодня решался вопрос, строить ли в Магнитогорске металлургический комбинат (допустим, этот бы чудесным образом исчез), никому бы и в кошмарном сне такое не привиделось?

Т: — Мои поздравления! Ты становишься теоретиком: начинаешь строить научные модели! Если представить, что сегодня в Кемерове производство азотных удобрений исчезло, отрастет ли оно снова, регенерируется, как отброшенный хвост у ящерицы? Если отрастёт — значит живое. Значит, факторы размещения действуют.

П: — То есть это два совершенно разных вопроса: «Чем было обусловлено в г. Магнитогорске производство стали?» и «Чем сегодня обусловлено в г. Магнитогорске производство стали?». Так чем оно сегодня обусловлено? Почему комбинат не закрыли, если он теперь так нерационально расположен, как ты говоришь?

Т: — Думаю, вот почему. Во-первых, потому, что сталь пользуется спросом на мировом рынке. Во-вторых, потому, что комбинат тут уже есть (и это главное), и нынешним собственникам он достался если не даром, то совсем не за те деньги, которые он ст?ит. Если же представить, что собственнику, получившему комбинат, придётся полностью расплатиться со всеми, кто его строил, кто поставлял сюда оборудование и т.п. (пенсии всем им заплатить хотя бы), он тут же с комбината удерёт: производство станет нерентабельным. А пока у него в руках комбинат, доставшийся за бесценок, производство приносит прибыль даже вопреки географическому положению.

П: — И если бы к нему сейчас явился джинн с предложением услуг, наилучшим было бы поднять весь ММК вместе с домами рабочих и перенести всё это куда-нибудь поближе к германским границам, к морским экспортным портам и к обильной руде КМА. Ну в крайнем случае, Костомукши...

Т: — Вот это модель! Только ты забыл ещё, что владелец должен непременно попросить джинна, чтобы тот, перенося дома, по пути вытряс пенсионеров.

П: — Рыночно! Инновационно! Так, а что же с кемеровскими удобрениями?

Т: — Давай, зайдём на сайт их «Азота». (Щёлканье клавиатуры.) Смотри, поначалу вообще был совсем другой, азотно-туковый завод. И он пользовался отходами коксохимии. И действительно, когда принималось решение о строительстве, прямо указывалось на необходимость рационального использования коксового газа. Сырьевой фактор размещения. Ничего не скажешь. Но почти вековой давности.

П: — Угу, дальше... Построили «Азот», и он занялся тем же делом, вместо старого азотно-тукового (тот перепрофилировали), на тех же отходах коксования. Но вот где-то с 80-х, что ли, — точно тут не поймёшь, — «Азот» перевели на газ. Странно, угольный Кузбасс, а они газ привозят.

Т: — Наверное, были причины. Но важно слово, которое ты сказал: «привозят». Может, и не привозят — подают по газопроводу. Но это газ, приходящий за тысячу километров. Какой же это сырьевой фактор размещения?

П: — А почему ты настаиваешь, чтобы он назывался сырьевым?

Т: — Я — нет. А вот егэшный ответ — да.

П: — Неужели так? (Звук клавиши курсора.) Да, гляди-ка: Элементы содержания верного ответа: воздействие сырьевого фактора/наличие отходов коксохимического производства ИЛИ воздействие сырьевого фактора/наличие газопровода. Первый вариант может пройти только с пометкой «было тридцать лет назад», а второй, пожалуй, никакой не сырьевой. Иначе ведь можно сказать, что мой брательник, свинчивающий в Москве мопеды из итальянских деталей, ориентирован на сырьевой фактор: та же тысяча-другая километров, что и для тюменского газа в Кемерово.

Т: — Здесь, правда, приписано: «допускаются иные формулировки ответа, не искажающие его смысла». Но смысла-то совсем не ловят.

П: — Прямо уж, совсем? Потребительский фактор ведь остается?

Т: — Давай пошерстим сайты. А, вот: «Более половины продукции кемеровского ?Азота? идет на экспорт». И ещё: «Основными потребителями внутри страны являются Тюменская, Свердловская, Курганская области, Краснодарский и Ставропольский края».

П: — Ничего не скажешь: ближний свет. Из того, что содержится в ответе (воздействие потребительского фактора/юг Западной Сибири — важный сельскохозяйственный район), только Тюменская и подходит. И то до неё — с тысячу километров. А уж Краснодар... Так и Китай, продающий товары в США, назовёт себя ориентированным на потребительский фактор.

Т: — Может, так оно и есть. В современной экономике все эти факторы размещения, которые работали в первой половине ХХ века, «поехали». А эти, которые учебники клепают и в ЕГЭ копошатся, всё продолжают долбить про «причины размещения» и «чем обусловлено». Да сегодня часто ничем. Просто тем, что оно тут есть.

П: — А смотри, нашёл ещё статью в подтверждение твоих слов. «Газпром» просто гонит на кемеровский «Азот» газ, тот перерабатывает и получает как бы за «помол». А потом «Газпром» забирает продукцию и сам ее толкает, куда ему выгодно. Давальческое сырье называется.

Т: — Грамотное слово. Тот, кто его придумал, наверное, ЕГЭ по русскому сдавал. А насчёт «потребительского фактора», вот ещё что. Конечно, и мы с тобой всех этих современных приключений «Азота» до сих пор не знали.

П: — То мы, мы с тобой детишки, какой с нас спрос. А вот авторы учебника и составители вопроса могли бы и проверить, дать себе труд. Тем более на всё про всё нужно-то минут десять.

Т: — Да бог с ними. Дело ведь не в конкретном заводе: куда он что продаёт. Дело в принципе размещения. Так вот, они этим вопросом хотят нас уверить, что производство азотных удобрений должно тяготеть к местам потребления — к сильным аграрным районам. Должно, и это типа закономерности.

П: — Может, и так. Тогда то, что сейчас кемеровская мочевина идёт куда ни попадя, ничего не меняет. Это временная случайность. А дело в принципе. Если так, егэшники реабилитированы.

Т: — Если бы так. Но «ориентация на потребителя» для азотно-туковой промышленности — вовсе не универсальный принцип. И чтобы понять это, никаких особых исследований не нужно проводить. Достаточно просто учебника.

П: — Карта «Производство минеральных удобрений», что ли?

Т: — Гениально. Самый крупный сейчас производитель — это уж, извини, я посмотрел в Интернете — «Акрон». И знаешь, где он?

П: — Судя по твоему победоносному виду, вовсе не в «важном сельскохозяйственном районе».

Т: — В Новгороде. В подтаёжье, считай.

П: — Да уж, житница. Помнишь, нам историк рассказывал, как новгородцы то и дело без хлеба сидели? Стоило московским князьям перекрыть кислород с юга, те — зубы на полку.

Т: — А теперь «Акрон» из всех азотчиков лучше всех живёт.

П: — Но не потому, что он в «важном сельскохозяйственном районе»?

Т: — Не потому. А потому, что близок к экспортным портам и к загранице вообще. Гонит себе за границу наши удобрения.

П: — А мы потом к себе — мясо, выращенное на кормах, удобренных нашей селитрой. Рационально, ничего не скажешь.

Т: — Ладно, так мы далеко уйдем. Вернёмся к азоту. И череповецкий завод — явно не посреди житницы. А есть ещё — в пермских Березниках, там два шага до коми тайги: ёлки, что ли удобрять? Так что потребительский фактор — совсем не универсальный для нашего случая. Если вообще не фантом.

П: — А почему ты пропустил С3? Почему на Чукотском нагорье количество высотных поясов меньше, чем в Алтайских горах? Укажите две причины. И «количество» им простил...

Т: — И отсутствие дополнения к слову «причины»... Потому, что хороший, по существу вопрос. Даже жалко его критиковать. Хотя ответ опять корявый.

П: — Но они же допускают вариации, «не искажающие смысла».

Т: — А кто и как будет судить об искажениях или не искажениях? Весь смысл формализации экзамена при этом теряется.

П: — Скажешь....

Т: — Не веришь? Смотри. Вторая (первая, понятно, — высота) требуемая егэшниками «причина»: Чукотское нагорье расположено дальше от экватора.

П: — И что, если я скажу: «ближе к полюсу» или «в более высоких широтах», меня не поймут?

Т: — Будем надеяться, что это поймут. Только ведь дело не совсем в широте. Смотри, Чукотское нагорье лежит примерно на том же удалении от экватора, что и Скандинавские горы. И высоты у них примерно одинаковые. Но скандинавская природа, наверное, уж поразнообразнее чукотской...

П: — А значит, дело не в том, на каком удалении от экватора (это только самый общий принцип), а в том, в какой природной зоне горы лежат...

Т: — Вернее, какую природную зону горы «подхватывают» своим подножием.

Или вот, смотри, другой пример: горы в разных хребтах на западе США могут находиться на одной широте, но число высотных поясов, думаю, будет разным у тех, что ближе к Тихому океану, и у тех, что смотрят в пустыню. При равной высоте.

П: — Ну да, это нам ещё в седьмом классе продолбили: широтная зональность там меридиональная. Так что ответ про удаленность от экватора всё-таки остается сомнительным.

Т: — А теперь представь, что ты это всё сообразил в ходе ЕГЭ, и решил то, о чем мы с тобой только что говорили, написать — своими словами...

П: — А некий проверяющий потом должен это оценить...

Т: — И он, бедняга, должен быстренько сообразить, искажает ли то, что ты в смятении чувств изложил, смысл ответа...

П: — Если наша Серафима будет проверять, можно быть спокойным. Она разберётся.

Т: — Только ведь мы видали и других...

П: — Должна же быть защита от...

Т: — На то и посажены составители тестов и весь их этот ФИПИ. Но дальше, чем на один ход, они просчитывать развитие ситуации (или развитие мысли) явно не могут.

П: — Географы... Не надо с ними умничать, отвечай то, чего они ждут. И проблем ни себе, ни людям не создашь.

Т: — С7.

П: — Уф, здесь таблица здоровая... Давай сразу ответ поглядим. Опять чистая арифметика: дроби, проценты. Ага, в Мексике доля детей должна быть выше, чем в Аргентине и Венгрии. Правдоподобно...

Т: — А в таблице что-то не так.

П: — И правда, ерунда какая-то. Наверное, у мексиканцев должно быть не 9 миллионов детей, а 29. Ну не смейся, не смейся: мы же решили на опечатки внимания не обращать.

Т: — Ладно. Хватит на этом? Получил впечатления?

П: — Ты помнишь, год назад Серафима устраивала нам свой экзамен — как коллективный диспут... Так вот, мы тогда за три часа всем классом столько проблем обсудили. Я столько вещей понял. Да и узнал порядком. Но главное, у меня после того её «экзамена» всё, что мы два года с ней учили, отстоялось, прояснилось как-то.

Т: — Как не помнить. Я в тот день и решил на геофак идти.

П: — И у меня тогда такая мысль мелькала. Только со следующего года пошла подготовка к ЕГЭ, и тут я понял, что такое настоящие географические вопросы. Каша с гвоздями. Помнишь, нам Серафима эти слова приводила.

Т: — И помню даже чьи. Баранского.

П: — Умный был мужик.

Т: — Хоть и географ! Так что, видишь, дело может быть не в профессии, а в людях.

П: — А, ну-ну. (Иронично.) Иди в свою географию, доказывай всем своим жизненным путём, что «и географы думать умеют». (Серьезнее.) А мне папаня уже дорогу выбрал. Лучше не самому думать, а тем более не самому работать. Милое дело — контролировать, как другие думают и работают.

Т: — Да, мы с тобой смеялись, смеялись, а вообще-то вся эта комедия — инструмент карательный. Это не Серафимин экзамен. Не для нас, а против нас.

П: — Ну да, не выучил их учебник — голову с плеч. Может, совсем уж бестолковых они и порубят справедливо. Но и тебе, если ты умничать начнёшь, головы не сносить...

Т: — Напугал. Так и представляешь палача из какого-нибудь исторического романа...

П: — Размечтался. Там все палачи были стильные, дорожили своим реноме и имиджем. Топоры точили и правили, лезвия на солнце сверкали — формулировки отточенные. А у этих — инструменты ржавые, в зазубринах.

Т: — И туповатые.

П: — Географы... Но времени уже сколько! Пора разбегаться. Я ещё со Светкой сегодня хотел погулять... (Звук собираемых вещей.)

Т: — А мне... Ой, смотри, кто-то плеер оставил.

П: — Это не плеер, а диктофон. Давай отдадим охраннику, пусть передаст. (Шаги по ступенькам.) Владим Владимыч, в зале кто-то диктофон забыл.

Голос: — Это, наверное, эти... (Сдерживаемый смешок.) Географы. Будут расходиться, спрошу. И чего сидят весь вечер, чего обсуждают? (Несдерживаемый зевок. Захлопывается дверь.)