РазноОБРАЗный город

ЧЕРЕПОВЕЦ

"Города" в городе

И.И.МИТИН

Череповец по своему развитию и современному положению укладывается в ряд «вторых городов» субъектов федерации, которые оформились как оплоты отраслевых министерств. В последнем качестве Череповец — сильный город, активно взаимодействующий с крупными отдаленными партнерами, особенно — с центром и даже с зарубежьем. Но приезжаешь в Череповец — и не видишь сразу этого прогресса, инновационности. Кажется, город противоречит сам себе в наличии дохода и отсутствии — нет, не расходов, а понимания атрибутов прогрессивности.
Город странен. Возможно, это связано с тем, что он изначально возник на негласной границе — в зоне соперничества Москвы и Петербурга. Может быть, пограничное, «экотонное» положение и послужило причиной всех неудач и подъемов города, постоянных трансформаций времени и пространства. И это сделало Череповец таким, какой он есть, — городом разноликим и интересным для исследования.

>Географическое положение и статус

 

Вид на Череповец из-за Шексны (с правого берега)
На переднем плане — Октябрьский мост, открытый в 1978 г. На втором плане — гигантская промышленная зона: Череповецкий металлургический комбинат (Северсталь).
Сведения о месте Северстали среди других крупнейших металлургических предприятий России см.: Черная металлургия России в 1998 г.//География, № 45/99, с. 5.

— Алло, Центр, говорит Периферия...
У нас все нормально, все нормально.
Выслали триста вагонов баранины.
Алло, диктую по буквам — триста:
Тагир, Рустик, Ильдар, Сайд, Талгат, Акбузат...
— Алло, Периферия, говорит Центр.
Вас поняли, баранину ждем.
Высылаем вам два вагона сапог.
Повторяю по буквам — два:
«Динамик», «Воскресение», «Аквариум»...

ДДТ (Ю. Шевчук). Периферия

Положение Череповца неоднозначно, связи эклектичны. Это и центр, и глубокая провинция, это несколько сотен километров и до Москвы, и до «студеного моря». Череповец имеет относительно удобную связь с обеими столицами, и в то же время он во многом зависит от дороги на восток — на Урал, старопромышленный, но еще пока ресурсный, и в богатый Печорский край, «новый» и ресурсный. В это сочетание пространственных отношений вписывается и традиционная, приводимая в учебниках схема размещения Череповецкого металлургического комбината (Оленегорск, Костомукша — Инта, Воркута — Рыбинское водохранилище — Ленинград,
в меньшей степени Москва). Череповец — волжский город в Северном крае; неизбежный полюс притяжения на путях с востока на запад, с севера на юг.
Периферийно ли положение Череповца? Да, но это периферия по отношению и к Москве, и к Санкт-Петербургу, и к ресурсному Северу. Такое положение позволяет городу стать центром. Но оно оставляет место и для факторов, способных помешать такому становлению. Пока что Череповец — не центр. Вот слова Алексея Мордашова, главы Северстали¹: «Для меня вкус жизни — другой. Я вырос в провинциальном промышленном городе, понимаете? Это не Москва. Череповец — это даже не город. Это скорее такой рабочий поселок». Это осознанная провинциальность. У Череповца много шансов преодолеть свою «периферийность», но нужны ли ему «привилегии», «прелести» центра — неизвестно.

Город в истории

 Пространство, в котором возник сгусток современного города,
обладает непосредственной реальностью, между тем как пространство его
ретроспективного образа (взятого отдельно от вещественного воплощения)
переливчато мерцает в другом пространстве — воображаемом, а моста,
который поможет нам перейти из одного в другое, не существует.

В. Набоков. Ада, или Радости страсти

Череповец удивительно ведет себя при изучении временной трансформации его образа. Он испытывает волны, которые, то подбрасывая, то опуская его, радикально меняют облик города.
Череповец (или, как он назывался практически до первой половины XX столетия, ЧерЕповец) начинался с монастыря — на стыке зон влияния Новгорода и Ростова. В истории Череповца эти два направления всегда играли большую роль. С упразднением обители² город (а он уже к концу XVIII в. получил городской статус) не зачах, а просто приобрел новое лицо — торгового пункта на пути на север. Главным городом края был, впрочем, не Череповец, главными были лежащие к северу Кириллов и Белозерск. Положение Шекснинско-Белозерского края неоднозначно: на стыке ряда губерний, казалось бы в медвежьем углу, но с выгодным, как бы мы сегодня сказали, транспортно-географическим положением. Особенность территории Новгородской губернии, в которую входил край³, заставляла его формировать свой центр как противовес губернскому центру в «диполе» протянувшейся с юго-запада на северо-восток губернии. Но все равно положение края было периферийным по отношению к Центру России (вспомним Устюжну — прототип города гоголевского «Ревизора»⁴). Особую прелесть имела провинциальность Череповецкой земли. «Я так загрубел на берегах Шексны и железной Уломы, где некогда володел варвар Синеус, что не в состоянии ничего сказать лестного, не в силах ничего написать, кроме простой, самой голой истины», — пишет К.Н. Батюшков⁵. Не в этой ли провинциальности, олицетворяющей ту «русскость» и «истинность», которая постепенно исчезает в крупных центрах типа Москвы и Петербурга, был главный козырь Череповца, особенно в XVIII—XIX вв.?
Но именно эту черту стал терять город в советское время: если в 20-x годах ХХ в. он еще был центром сельхозрайона, то позднее уже известен как лесозаготовительный центр.
Такая временна’я трансформация Череповца подобна пространственной трансформации на юго-востоке Архангельской области, в низовьях Вычегды: Сольвычегодск олицетворяет старый Русский Север, культурный и патриархально-консервативный; его полная противоположность — Котлас (с Коряжмой), город новый, выросший на эксплуатации лесных богатств края; и эти два города характеризуются различным составом населения, обычаями и нравами. Переход по принципу «город, играющий роль местного центра, — индустриальный пункт» произошел и в низовьях Шексны, только внутри одного города — Череповца. Отметим: произошел искусственно, сверху, как и получение городского статуса за два столетия до этого. Позднее в город, ставший лесопромышленным, «привели» большую черную металлургию. Производство росло и росло, рос с ним и город, становясь новым, другим, образцовым городом советских тружеников. Уже не старым, умиляющим провинциальностью, но так и не ставшим центральным, пусть и промышленным, городом. Череповец «оторвался» от пространства, как бы завис в воздухе. Город словно перепрыгнул с карты территории, с карты районной, олицетворяющей «совнархозовское, региональное» управление, — на карту промышленности, карту «отраслевого, министерского» управления.

Город в пространстве

 Когда окрест ночная мгла
И мир разнежился в покое...
Душа стыдливо расцвела
На кромке поля.

А. Брагин. На кромке поля

Прежде чем оказаться под вологодским областным управлением, Череповец побыл в губернском подчинении Петербурга (в петровское время), потом Новгорода (с екатерининских реформ). А в 1918 г. он был сделан центром просуществовавшей несколько лет Череповецкой губернии⁶. (Позже Череповец снова возвращается Петербургу — входит в Ленобласть, с 1937 г. — в подчинении Вологды.) Череповец был центром губернии за 30 лет до строительства своего металлургического гиганта! И тогда не смог удержать позицию центра, а после уже не мог, став оплотом другого, отраслевого типа управления. Это город «несудьбы», по замечанию Нины Ивановой-Романовой, поэтессы и писательницы, жившей с 1923 по 1929 гг. в Череповце.
На местном уровне город оказался окруженным обслуживающими (но промышленно обслуживающими) сателлитами. Выезжаешь за город — хозяйственные нежилые постройки, потом поселки: вроде бы смотришь — обычная по размерам среднерусская деревня, но высятся пятиэтажки. Вот и вся «зона влияния» города!⁷ «Грибная ножка» Череповца поднялась над областью высоко, и лишь маленькая «шляпка» оказывается его окружением, и окружение это не делает город краше. Та великая пустота, которая неизбежно где-то наступает, по мере того как уезжаешь все дальше от города, — здесь совсем близко, буквально наступает на пятки городу. Эта часть Вологодской области словно бы по ошибке сфокусировалась на Череповце, не на Вологде. Не на территориальном центре, а на отраслевом, который — не должен заведовать территорией.

Путешественник познает город

Вглядимся повнимательнее, сквозь поверхностную
и повседневную пену... И что увидим? Что-то совсем другое,
не пенистое, и вполне достойное, а главное — характЕрное и харАктерное.

Ю.М. Осипов. Задачи русского дерзномыслия

Города встречают нас по-разному, и в процессе познания, когнитивного исследования пространства образ города претерпевает изменения. Смысл этих изменений — не просто в постоянном более глубоком раскрытии города перед путешественником. Возьмем Ленинград (Петербург): первый взгляд на город оставляет впечатление торжественного и монументального величия города на Неве, не дает взглянуть на трущобы центра, буквально преследующие потом внимательного исследователя, на совершенно одинаковые новостройки по окраинам, не охваченным метрополитеном и потому потерявшимся в лабиринте автобусных маршрутов и сконструированных искусственных названий районов, состоящих зачастую из двух-трех не связанных друг с другом слов. Ярославль встречает приезжающих со стороны Москвы не красотами исторического центра и парадной магистралью Волги, а промышленным бытом района НПЗ.
Череповец встречает путешественников трассой, подобной Московской кольцевой дороге в ее нынешней красе: освещенной, многополосной, формирующей впечатление богатого города. Только вот этот образ рушится сразу же, как только пересекаешь железную дорогу. Череповец разочаровывает заштатностью небольшого городка, разочаровывает несоответствием объема города и его наполнения. Далее целостная пока картина города будто сжимается все больше и больше до тех пор, пока Череповец не представляется просто старым советским рабочим районом на окраине Москвы, выдернутым из своего окружения и живущим своей жизнью.
И наконец, после полного обзора Череповца открывается новая картина: он распадается на отдельные куски, которые хочется назвать «городами», так они не похожи один на другой⁸.

Ядро города

 Хоть нет в Отечестве пророка,
Скажу:
Что граду над Шексной
Стоять,
Пока неподалеку
Небесный храм и храм земной.

>А. Брагин. Музей

Ядром города Череповца можно считать два «города». Череповец Старый существует отдельно во времени и пространстве — это будто бы просто слепок Череповца 100-летней давности. В центре нет намека на богатый город, нет указания на промышленный город, нет черт большого города. Все в миниатюре и как будто застыло — тихо и уютно, словно и нет рядом гремящего, пульсирующего города Череповца.
Доминантами старого Череповца были собор и церкви вдоль Воскресенского проспекта. Большинства из них уже нет в современном Старом Череповце. Но проспект все равно ориентируется на Соборную горку с Воскресенским собором. В этом «городе» нет ничего большого, монументального, советского (кроме названия проспекта). Даже проспект Советский носит в себе четко выраженные черты проспекта Воскресенского, и очень уместны указания на каждой табличке: «Советский проспект. Бывший Воскресенский».
А по другую сторону Воскресенского собора начинается другой, новый город. Но назвать его новым значило бы внести путаницу в зонирование города, ведь Новым городом обычно называют обширный город советской постройки, отстроившийся одновременно с металлургическим комбинатом. Здесь же речь идет скорее о новейшем, постсоветском городе, возникшем совсем недавно укромном жилом надшекснинском райончике.

«Города» — части Череповца; смысловые доминанты и связующие звенья города ( )

Постсоветским Череповцом мы назовем тот маленький островок, который выбивается из всего антуража. На крутом берегу, поднимающемся над Шексной, за лесистым склоном, укрывающим этот «город» от окрестностей, расположились коттеджи — добротные, красивые, аккуратные. Таких нет в окрестностях Череповца, где дачи не слишком-то и часты.
Здесь тихо и уютно. Но это не тишина Старого Череповца. Это тишина более искусственная, созданная верным выбором человека. Тут якобы проживает руководство ОАО «Северсталь». Нередко можно увидеть машины (разумеется, не отечественного производства) с номерами 10Rus, то есть Карелия. Деятельность холдинга «Северсталь», как известно, шагнула за пределы города: «Карельский окатыш», Оленегорский ГОК, Ульяновский автозавод, Выксунский металлургический завод, Челябинский трубный — вот некоторые объекты в сфере интересов холдинга. Здесь чувствуется: этот «город» — сердце империи по имени Северсталь. Империи единственной крупной российской финансово-промышленной группы немосковского происхождения, раскинувшей свои владения далеко за пределы Череповца. Здесь не сходятся дороги и сюда не съезжаются туристы, но это — центр, ядро. Скрытое и не афишируемое, как вся российская «большая» экономика.
Ворота этого, постсоветского Череповца — Шексна и памятник преподобным Афанасию и Феодосию, основателям Череповецкого монастыря, давшего некогда импульс развития будущему городу. Распростертые руки двух бронзовых монахов словно встречают невидимых посетителей привилегированного «города». Река и лес на ней оберегают «город» от случайных ненужных взглядов; покой охраняет Воскресенский собор, который объединяет и разделяет Новейший и Старый Череповец. И частью которого из них собор является — неясно. Воскресенский собор — живой символ всего Череповца.

Советский "город"

 ...Здесь линейку я
Изогнутую приложу и циркулем
Отмерю расстояние...
Затем прямую, тоже по линейке,
Я проведу, чтоб круг квадратом сделался.
Здесь в центре будет рынок. К рынку улицы
Пойдут прямые. Так лучи расходятся,
Сверкая, от звезды. Звезда округлая,
Лучи прямые.

Аристофан. Птицы

Этот «город» — большая часть территории, входящей в городскую черту. Это «город» советский — по своей архитектуре (внешние признаки) и менталитету жителей (внутренние признаки). Стержень этого «города» — трамвай. Он пронизывает его с востока на запад, объединяя разрозненные элементы. Он уносит обитателей «города» в другой «город», где очень многие работают — в гигантскую промзону Северстали.
Этот «город» устроен вполне традиционно: есть по-советски центральные районы (фундаментальные кирпичные здания в стиле сталинского неоклассицизма, восхищающие монументальностью и ужасающие современной неэстетичностью) со скверами и площадями, скульптурами вождей и радующихся граждан. Этот район территориально связан с окраинами Старого Череповца. Дальше от центра — типичные советские окраины — сочетание центра и провинции, периферия, сочетающая в себе прогрессивность центра, насыщенность парковыми насаждениями пригородов, вкрапления промышленности окраин, транспортные магистрали. Типичный отрезок такого района в советском Череповце — район между проспектом Победы и вокзалом, район улицы Заря Свободы. Трамвайная линия от вокзала к улице Верещагина — будто ожившая московская трасса 27-го трамвая в Тимирязевском парке в Москве.
Отдельные части советского города — за реками. Топонимика здесь ярко отражает особенности районов. Заречье — так обычным, удобопроизносимым именем называют район за Ягорбой. Это естественное продолжение «города». Неестественное его продолжение — район, неуклюже называемый Зашекснинским.
Заречье и в самом деле обыкновенная окраина среднестатистического советского города. Вдоль продолжения главного проспекта, пересекающего центр, вдоль той же линии трамвая вырастают новые кварталы — в силу нужды города в размещении нарастающего числа его жителей. Поэтому этот район естественным образом вжился в среду, стал органичной частью «города». Череповец живет в основном двумя районами — советским центром и Заречьем. Зашекснинский район чем-то напоминает Петербург: это новый, быстрорастущий город с чертами некоторой показухи и гонки за планом по благоустройству.

"Город" Северсталь

Огромные каркасные системы могут привести
к возникновению градостроительства в пространстве,
то есть к градостроительству, использующему различные,
независимые друг от друга уровни.
Возможность бесконечного разрастания этих
пространственных структур дает повод говорить
о создании агломерации в пространстве.

И. Фридман

Обычно считается, что крупное промышленное предприятие производит неприятное впечатление своим загрязнением окружения, коптящими трубами, запахами, уродливыми агрегатами. Это не всегда так. Вид гигантской Северстали навевает мысли о промышленном сюрреализме. Умопомрачительное переплетение труб и конструкций, переходов и коммуникаций создает впечатление не промышленного хаоса, а, наоборот, разумно организованного города. Это и впрямь город — с улицами, проспектами и перекрестками. «Город» огромен не только благодаря величине территории, а еще и благодаря насыщенности пространства. Здесь словно увеличено число измерений, и в этом многомерном пространстве даже небольшой участок территории велик.
Трамвайная линия пронизывает город-комбинат, в то же время будто бы и не проходя по его территории. Линия трамвая огорожена заборами; у трамвайных остановок — заводские проходные.
Связующее звено Северстали и Череповца — здания правления. Одной своей стороной они вплотную примыкают к заводской промышленной территории. Другая их сторона образует городскую площадь. Правление Северстали — центр управления гиганта отечественной промышленности, центр общероссийского уровня. Это еще одна (наряду с Воскресенским собором) доминанта Череповца — и опять в «пограничном» положении.

Город сегодня и завтра

...Мы еще раз встретились, Череповец,
Памятник и песня о минувшем,
И обожествленный мною слепо весь
И так очевидно обманувший...

Н. Иванова-Романова. Полустолетие

Череповец — весьма известный город Европейской России. Это город одной из крупнейших финансово-промышленных групп новой России, а в недавнем прошлом — одного из крупнейших промышленных предприятий СССР. Это крупнейший город Вологодской области: больше областного центра и по населению, и по доходам. Город приближен территориально к Москве и Петербургу.
Но Череповец сегодня — еще не город прогресса и новых технологий. Прогрессивность города — немассовая, скрытая, обозначенная пока лишь некоторыми признаками. В городе начинает активно развиваться третичный сектор экономики. Руководство Северстали говорит о корпоративной культуре предприятия; но корпоративная культура такого предприятия — это корпоративная культура всего города. В Череповце на базе отходов металлургического комбината развилась «большая химия» (современные АО «Азот» и «Аммофос»), а это, по сути, уже сделанный шаг навстречу постиндустриальным малоотходным технологиям, но сегодня череповецкий химпром и не показывается из тени гиганта черной металлургии. В 1982 г. в Череповце был записан новый альбом группы ДДТ «Компромисс», который обозначил стиль «умного», продвинутого советско-российского рока, стиль лидера отечественной музыки конца XX века. В 90-е годы череповецкий комбинат сумел не только выстоять в сложных и противоречивых изменившихся условиях, но и создать мощную, конкурентоспособную финансово-промышленную группу.
«Второй город» Череповец достиг своей заветной и «по определению» недостижимой цели — стать первым. Но вот только где он стал первым... Все окрестности Череповца, словно забыв о собственном росте, подняли головы вверх, созерцая Череповец, возвышающийся над облаками в своем величии, и воображают все прелести жизни в нем, радуясь положению рядом с ним, несмотря на то что ничего особо с этого не имеют, а если и имеют, то не умеют употребить. Впрочем, не умеет употребить и сам Череповец. Да и изнутри Череповец распадается на отдельные кусочки, участки территории, независимые «города».
Возникает ощущение, что заложенный изначально импульс прогресса расходуется на протяжении истории города лишь на выживание в условиях сваливающихся на город сверху все новых и новых изменений, ломающих и перечеркивающих все сделанное ранее. И теперь, когда вроде бы можно не опасаться новых сбрасываемых сверху идей, — что будет с Череповцом? Похоже, ему не хватает некоего единения, единения как частей города, так и города и окрестностей, единения Города и Комбината, рабочих и менеджмента. Но если будет найдена гармония между разрозненным, Череповец станет настоящим полюсом роста для обширного окружающего региона.
Череповец имеет предпосылки дальнейшего прогрессивного развития, но связаны они с успехом основы города — ОАО «Северсталь». И проявление «несудьбы» Череповца в том, что сегодня мы не знаем, что станет главным: промышленный потенциал Череповца, транспортный — Вологды, историко-культурный — Кириллова и Белозерска, сочетание второго и третьего (благодаря Котласу) — Великого Устюга — в условиях XXI века и неумолимо надвигающейся постиндустриальной эпохи. Есть лишь надежда, что Череповец сможет в будущем вновь радикально сменить свой образ, приспособившись в очередной раз к новым условиям. А в настоящем выскочка Череповец торчит неприступной водонапорной башней посреди голого поля, не засаженного домами, которые эта башня могла бы снабжать.

---

1 Северсталь — современное наименование Череповецкого металлургического комбината. О Северстали см. также: Железный фундамент экономики//География, № 47/97 (спецвыпуск: Вологодская область), с. 12—13. — Здесь и далее прим. ред.

2 Монастырь был упразднен в 1764 г. по екатерининскому учреждению штатов.

3 И Череповец, и Кириллов, и Белозерск, и Устюжна (со своими уездами), входящие ныне в Вологодскую обл., тогда были частью Новгородской губернии. См.: С.А. Тархов. Изменение административно-территориального деления России за последние 300 лет//География, № 15/2001, с. 8.

4 См.: Н.Ю. Белаш. Устюжна//География, № 5/97, с. 8—9.

5 Константин Батюшков (1787—1855) — поэт, уроженец Вологодской земли.

6 См.: С.А. Тархов. Изменение административно-территориального деления России за последние 300 лет //География, № 21/2001, c. 2, 4, 6, 9.

7 Менее выраженная на местности, но достаточно ощутимая зона влияния Череповца тянется гораздо дальше. В него едут на заработки и по другим делам жители окрестных городков не только Вологодской, но и Тверской обл. См.: Н.Ю. Белаш. Весьёгонск//География, № 27/97.

8 О различных слагаемых территориальной структуры города см. также: Этапы развития Череповца//География, № 47/97 (спецвыпуск: Вологодская область), с. 14—15.