Военное противостояние в Арктике

(историко-географический очерк)

Г.А. АГРАНАТ
профессор, доктор географических наук,
Почетный полярник,
член Научного совета РАН по Арктике и Антарктике

Военные приготовления, военные действия на первый взгляд не очень совместимы с суровой, далекой, малолюдной территорией. Однако это факт, что военная составляющая оказалась очень значимой в арктической истории. Сегодня военный, оборонный фактор пронизывает жизнь многих северных окраин. Словом, этот фактор равноправно с другими должен быть представлен в географии Арктики. Между тем в литературе он до сих пор освещен слабо.

Первые конфликты

Норман Рокуэл. Военную сводку передают. 1944

Начать надо с приатлантического сектора Арктики. Есть разрозненные сведения о вторжениях в VIII—XI веках древних скандинавов (викингов) в мурманские (кольские) и карельские земли, уже населенные к тому времени предками русских людей. Викинги совершали морские разбойничьи походы к мурманским берегам и на восток — до устья реки Северная Двина. Конечно, не обходилось без рукопашных схваток.
То были полулегендарные времена. В историческую эпоху, в XV в., а может, немного раньше, в Белом и Баренцевом, а чуть позднее в Карском морях стали появляться голландские, шведские и английские вооруженные торговые суда, а нередко и корабли военного флота. Своим появлением они стремились закрепить присутствие здесь своих государств, помочь своим купцам наладить отношения с русскими. С тех пор, особенно в петровские времена, иностранные суда регулярно возникают у северных российских берегов. Но за небольшими исключениями дело не шло дальше редких выстрелов корабельных береговых пушек. Справедливости ради нужно сказать, что и русские совершали (например, в XIV—XV вв.,) набеги, не совсем бескровные, на север Норвегии.
Острые, граничащие с прямыми столкновениями конфликты происходили в тех морях в годы Первой мировой и российской Гражданской войн. Немецкие корабли, а затем корабли Антанты — с одной стороны, царские корабли, а после 1917 г. корабли революционной российской республики — с другой, противостояли друг другу, нередко происходили настоящие морские бои¹.
Но то была все-таки прелюдия. Серьезные военные события в Арктике (в ряде случаев будем рассматривать географически более расширительно — на Севере) произошли позднее.

Вторая мировая,
Великая Отечественная войны —
фронты дружбы и вражды

Это были годы больших сражений и вместе с тем военного сотрудничества. Главными, как теперь говорят, фигурантами были фашистская Германия, Советский Союз и союзническая коалиция западных стран.
Немцы пытались развернуться по всей Арктике. Они построили военные форпосты, радиометеорологические станции, снабженческие базы на восточном берегу Гренландии, на севере Норвегии, на Шпицбергене. Удары с самолетов, надводных и подводных кораблей наносились по советским целям в морях и на берегах приатлантического сектора Арктики. Хорошо известны трагедии потопления больших советских пароходов «Декабрист» и «Марина Раскова». Были разбиты многие наши полярные станции.
Если верить американским авторам, нацисты вынашивали планы захвата Аляски. Как писала журналистка Джейн Поттер, один из видных германо-фашистских деятелей заявлял в начале Второй мировой войны: «Аляска ждет прихода людей, которые нужны ей... Аляска — одна из больших резервных территорий для нордической расы». Германский консул в Сан-Франциско Видеман, до того как CША вступили в войну с Германией, руководил шпионажем на Аляске². Вместе с тем известны планы сделать Аляску убежищем, точнее, прибежищем, для разгромленных нацистов.
Летом 1942 г. немцы решили осуществить в Арктике красивую победоносную операцию, пышно назвав ее «Вундерланд» («Чудесная страна»). Считавшийся в германском военно-морском флоте элитным, линейный корабль «Адмирал Шеер» направился на восток и дошел до острова Диксон — нашей опорной базы в западном секторе Арктики. Но здесь его ждало разочарование. Полярники острова, стоявший здесь пароход «Сибиряков» со своими совершенно незначительными по сравнению с артиллерией линкора пушками нанесли ему ощутимый удар. «Адмирал Шеер» не выдержал и, поставив плотную дымовую завесу, повернул обратно, потопив перед тем «Сибиряков» и разрушив нашу базу. Но в общем потерпел позорное поражение.
После неудачи «Вундерланда» германская активность в Арктике заметно снизилась. Сил на все уже не хватало.
Думаю, наши военные историки недооценивают эту морскую победу, которая после поражения немцев под Москвой была следующим, морально, может быть, не менее чувствительным ударом по престижу «непобедимой» Германии. Она способствовала приходу величайшей победы под Сталинградом.
К середине второго года войны немцы еще не переставали убеждать мир в своих высоких рыцарских качествах. Захваченного в плен капитана «Сибирякова» Качараву, как и майора Гаврилова, защитника Брестской крепости, как героев возили по Германии, заявляя, что они, немцы, уважают ратные доблести врага. Кажется, это был последний показ «благородства», впереди был Сталинград, стало не до того...
Что касается «рыцарства» нацистов, то этому, конечно, верить было трудно. Советско-германские договоры о ненападении, о дружбе и границах 1939 г. немцы постоянно нарушали, причем делали это коварно, неприлично.
В 1940 г. немцы получили разрешение на плавание по Северному морскому пути парохода «Комета», заявленного торгово-туристическим, но на самом деле отправленного с откровенно разведывательными целями. Это был так называемый «рейдер» — корабль, скрытно хорошо вооруженный, бронированный, специально предназначенный для одиночных пиратских набегов. Наши полярники в пути изобличили экипаж корабля в недозволенных действиях — он тщательно фотографировал, замерял, подробнейшим образом описывал все встречавшееся по трассе. Сообщено было об этом в Москву. Дальнейшие события в литературе излагаются по-разному. Мне известно следующее. Из личных бесед и опубликованных воспоминаний А.И. Минеева, тогдашнего начальника штаба морских операций в западном секторе Арктики в Диксоне, председатель Совета народных комиссаров СССР В.М. Молотов и начальник Главного управления Северного морского пути И.Д. Папанин приказали задержать «Комету», но сделать это достаточно мягко, Москва не хотела скандала. Рейдер не подчинился, продолжая путь на восток, до Владивостока. Судьба отомстила в 1942 г., когда он был потоплен английскими миноносцами.
В Москве, вопреки прямому запрету главнокомандующего ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова, немцы негласно собирали материалы по Арктике. Атташе германского посольства Норберт фон Баумбах перед самой войной издал «только для служебного пользования» книгу «Природные условия Северного морского пути», которая лежала потом на мостиках плававших в Арктике германских судов. По незыблемой морской этике подобные воровские проступки по отношению к государству, с которым не находишься в состоянии войны, во все времена считались постыдными.
Совершенно другая обстановка в годы войны сложилась на другом фланге арктического театра — на Аляске. Через нее прошел фронт дружбы. Аляска стала опорным пунктом перегона построенных на заводах США и передаваемых на советско-германский фронт военных самолетов. Это были истребители «Аэрокобра», бомбардировщики Б-25 и А-10, транспортные самолеты Си-47, на фронте, конечно, переименованные. За 1942—1945 гг. перегнано было более 8 тыс. самолетов, что составляло более половины всех поставленных из США в СССР машин и 7—8% от производимых в нашей стране.
Трасса была трудная, тогда еще совершенно не оборудованная, опасная, несмотря на мастерство наших полярных летчиков, штурманов, механиков, которых возглавлял ас, тогда еще полковник И.П. Мазурук, начальник перегона. Шесть с половиной тысяч километров отделяли Фэрбенкс от Красноярска, где миссия перегонщиков кончалась. А всего от Гранд-Фолса в штате Монтана, где самолеты выходили из заводских цехов, до фронта — четырнадцать тысяч!
Несмотря на суровость военного времени обстановка на базе Ладдфилд близ Фэрбенкса, где начиналась советская часть перегонной трассы, была дружественной, если не сказать больше — мягкой, даже семейной. По крайней мере, так вспоминают перегонщики и так пишут американские журналисты. Это было замечательно, не пожалеем места для рассказа.
Вот такой милый случай. Шестилетняя Барбара, дочь командира базы бригадного генерала Дж. Гарфни, на ужине в день рождения полковника М.Г. Мачина, возглавлявшего миссию советских ВВС на Аляске, подарила ему «книжечку нот своих песенок о поющих птичках, парусный кораблик и часы с кукушкой». А М.Г. Мачин преподнес супруге генерала, ждавшей второго ребенка, «фарфорового белого лебедя, олицетворяющего, согласно американским поверьям, хрупкость жизни и ее трепетное возрождение».
Так писали американские журналисты и, вероятно, делали хорошо, пытаясь внести добрые, семейные чувства в трудный быт оторванных на многие тысячи верст от своих близких, от родины, заброшенных в промерзшее редколесье в общем-то чужой им Америки. Были и другие веселые события. Русские познакомили американцев с ухой, им, по крайней мере, многим из них, не былo знaкoмo этo зaмечaтельнoe блюдo.
Нужно было послать инженера, чтобы помочь русским авиатехникам разобраться в незнакомых им конструкциях американских машин. Выбрали не кого иного, а Николая де-Толли, прямого потомка знаменитого героя Отечественной войны 1812 г. — генерала Барклая де-Толли. Его присутствие напоминало советским людям об историческом величии их родины.
Было, и немало, серьезных примеров боевого братства, взаимовыручки. Американский пилот Блексман совершил десятки рискованных полетов в поисках русского летчика Кости Демьяненко, потерпевшего аварию в аляскинской тайге и после месячного блуждания в лесу совершенно обессилевшего. Блексман спас Костю, советское правительство наградило его боевым орденом Красной Звезды.
В 1992 г. ветеранские организации Америки пышно отметили на Аляске 50-летие организации перегонного моста. Был приглашен советский участник перегона знаменитый полярный летчик В.М. Перов. Была издана роскошная книга³.
Трасса эта возбуждала ностальгические, чуть ли не романтические чувства. Притягательность, видимо, в том, что в единое целое и в одно время она соединяла шумную Америку и угрюмые северные и сибирские просторы.
И она соединяла народы в борьбе с общим врагом.
Пилот Томас Уотсон был не только перегонщиком самолетов, он возил видных американских политиков в Москву. В годы войны трасса была самым безопасным путем между Америкой и Европой, по ней летали и советские дипломаты.
К 70—80-м годам Уотсон достиг высокого поста посла США в СССР. В 1987 г. ему удалось осуществить давнюю мечту: он пролетел по всей знаменитой трассе на собственном самолете. Академик Г.А. Арбатов рассказывал: Томас говорил, что время, связанное с Арктикой, было лучшими годами его жизни.
К авиатранспортным операциям на Аляске примыкали морские транспортные операции на западе. Из США, иногда из Великобритании в Мурманск и Архангельск шли караваны судов с военными и другими грузами, их называли конвоями. Действовал так называемый ленд-лиз, договор, по которому западные союзники, прежде всего США, бесплатно поставляли Советскому Союзу военную и другую технику, разные материалы с обязательством после войны вернуть то, что не было использовано и что не было уничтожено в войне. Так, по ленд-лизу были получены по тому времени очень мощные (10 тысяч лошадиных сил) два или три дизель-электрических ледокола класса «Северный ветер».
Серьезными были продовольственные поставки. Кто еще жив из старого поколения, помнит, как в годы войны и в первые послевоенные годы были популярны американские шоколадные плитки большого формата без обертки, яичный порошок, лярд (свиное сало), тушенка, их выдавали по карточкам. Нельзя забывать добро, американцы хорошо нам помогали.
Вся эта масса техники, материалов, продовольствия шла через Арктику главным образом упомянутыми конвоями. Караваны подвергались безжалостным бомбежкам со стороны германских морских и воздушных сил. Корабли охраны, сопровождения часто оказывались бессильными.
Судьба одного из конвоев, 17-го, летом 1942 г. была страшной. Из 35 судов в Баренцевом море потоплено было 23. Ушли на дно 310 самолетов, 430 танков, 3350 грузовых автомобилей, 10 000 единиц военного оборудования и других грузов. Среди склонных к приметам атлантических и северных моряков «17» надолго стала цифрой тревоги. Где можно, ее избегали. Катастрофа не заставила закрыть спасительную линию, но побудила усилить внимание к аляскинскому варианту. Хорошо, что есть книга воспоминаний об этих трагических морских походах⁴.
Война завершилась, и в одночасье в той же Арктике решительно все повернулось на сто восемьдесят градусов. Дружба сменилась подозрениями, враждой. Удивительно это было на фоне всего того замечательного, что сложилось на северных форпостах советско-американского военного сотрудничества. Что же случилось?

Холодная война — полярная лихорадка

В 1957 г. американская атомная подводная лодка «Наутилус» пересекла подо льдом Северный Ледовитый океан

То, что произошло, в общем известно. Победа Советского Союза обострила давнюю неприязнь Запада к социалистической стране. Вопрос стал напрямую: социализм или капитализм? Немаловажную роль при этом сыграла смерть весной 1945 г. президента США Ф. Рузвельта, великого мастера мягкой, равновесной политики. Его сменил Г. Трумэн со своей крайне жесткой линией.
Отсчет антисоветской истерии обычно ведется с печально знаменитой речи премьер-министра Англии У. Черчилля в Фултоне в феврале 1945 г. В западной печати началась пропаганда того военно-политического направления, которое получило вскоре название «полярная стратегия», «полярная экспансия»⁵.
В рамках возникшего противостояния СССР—США Север, прежде всего Арктика, оказались самыми подходящими военно-стратегическими полигонами. К тому времени стала приоритетной доктрина решающей роли в войне дальней стратегической авиации. Ее первым пропагандистом считается итальянский генерал Дуэ, позднее эстафету принял американский генерал Митчелл. Пepвeнcтвyющee место при этом заняли базы, выдвинутые вперед, в сторону потенциального противника, а им на Западе стал считаться Советский Союз. И именно поэтому была выбрана Арктика.
Геополитики в свою очередь выдвинули Арктику, считая ее «Средиземным морем будущего». Их поддерживал знаменитый канадский полярный исследователь В. Стефансон, автор широко известной книги «Гостеприимная Арктика».
Советский Союз примкнул к зародившейся кампании. Многие источники показывают, что для советских руководителей непосредственным поводом послужил неоформленный переход зимой 1948 г. 18 аляскинских эскимосов по льдам Берингова пролива к Чукотке. Их посчитали шпионами и на погранзаставе на острове Ратманова задержали. Повод в общем пустяковый, несерьезный, веками аборигены Аляски и Чукотки свободно ходили друг к другу, обмениваясь новостями и подарками, посещая родственников, встречаясь на семейных и родовых празднествах. Но на сей раз это заурядное событие было использовано как предлог для начала северной пропагандистской кампании против США.
Побережемся, однако, сразу обвинять Советский Союз в развязывании арктической лихорадки. Исторически проблема эта совсем не проста, мы к ней вернемся.
Посмотрим вначале на ход событий в Америке. С конца 40-х — начала 50-х годов США начали осуществлять широкую программу военного обустройства Севера. Американское географическое общество возвестило ее специальным заседанием под девизом «Барабаны бьют в Арктике». Прежде всего укреплялся и расширялся военный комплекс на Аляске, включающий практически все рода войск. В поселке Туле на северо-западе Гренландии заново была построена очень крупная воздушная база с чуть ли не десятью тысячами военнослужащих.
Примером широкого подхода к созданию военной инфраструктуры служит организованный военным ведомством США в 1946 г. переход вездеходной техники по нетронутой абсолютно безлюдной канадской тундре и тайге протяженностью более 5 тыс. км (его назвали «Маск-Окс» — «Мускусный бык»). По тогдашнему времени это был инженерный и водительский подвиг.
Кстати, Канада специальными соглашениями была привязана к «северо-американской системе обороны», ее северные территории широко использовались для военных целей. Забегая вперед, скажем, что здесь проводились широкие испытания американских крылатых ракет. Построенная в годы войны промежуточная авиабаза Гуз-Бей на полуострове Лабрадор (на авиатранспортной трассе, так называемом «Малиновом пути»: США—Канада—Гренландия—Великобритания») передана для тренировок американской и натовской авиации. В поселке Черчилл на берегу Гудзонова залива была сооружена общевойсковая база, в 1965 г. на ней состояло 7 тыс. военнослужащих. В суженном составе она существует поныне.
Американские военные специалисты вдруг вспомнили, что аборигены Севера куда лучше пришлых людей переносят холода. Так почему бы не использовать их для войны? На Аляске из эскимосов были созданы отряды резервистов общей численностью в 1500 человек.
В арктические дела вступила НАТО. В ее штаб-квартире в Брюсселе лет 50 назад был создан активно работающий до сих пор аналитический отдел, который занимается вопросами организации транспорта, связи, снабжения арктического театра войны — «логистикой» по современной терминологии. НАТО выпустила объемистый труд — «Арктические системы». К Арктике подключилось и ЦРУ, с его помощью создан довольно, правда, худосочный «Атлас полярных районов».
В 50—70-х годах по 70-й параллели от Аляски до Гренландии была сооружена цепь радиолокационных станций «раннего обнаружения самолетов». На территории Канады их подстраховывали цепи южнее расположенных станций. Впоследствии все они были переоборудованы для слежения за баллистическими ракетами.
Строительство было очень капиталоемким, технически крайне сложным. В десятки мест безлюдной тундры и тайги, в сотнях и тысячах километрах от добротных путей сообщения надо было завезти и установить сложнейшее оборудование, построить там надежные дома для персонала, надолго обеспечить их теплом, светом, продовольствием. Но делать это пришлось: следовало думать не только о наступлении, но и об обороне, непрерывно следить за возможным противником, ожидать контрудара.
ВВС США на тяжелых бомбардировщиках совершали ежедневные беспосадочные полеты из Фэрбенкса на Северный полюс и обратно. Официально — для сбора метеорологических данных, и это было так. Но в большей мере для другого — для отработки практики дальних полетов в Арктике. Своего опыта было мало, учились на знаменитых советских полярных и трансполярных перелетах 30-х годов. Кое-что заимствовали напрямую, к примеру, особую систему географических координат на Севере для навигационных счислений, разработанную флаг-штурманом полярной авиации В.И. Аккуратовым⁶.
Американские летчики позволяли себе в некотором роде пиратство, незаконно, по меркам международного права, облетая советские дрейфующие станции. Как рассказывал мне бывалый полярник, рекордсмен зимовок (26!) Ф.Д. Шипилов, даже ему было жутко, когда восьмимоторный гигант Б-52 своими 60-метровыми крыльями буквально закрывал небо. Впрочем, пилоты «возмещали» хулиганство, сбрасывая на парашютах шоколад, вино, копчености, а под Новый год — елку.
Вообще, на взгляд советских полярников, много было непонятного, даже забавного, в поведении американских военных в Арктике. Она была для американцев в новинку, ее боялись, по крайней мере, больше, чем привыкшие к холодам и льдам русские. Бросали самолеты на океанском льду, когда требовался даже небольшой ремонт, случайно роняли атомные бомбы, к счастью, они не взрывались...
Выручала техника, ее было много и она была совсем неплохая. Тот самый разбойник Б-52 до сих пор состоит в действующих ВВС США. Небывалое для самолета долгожитие — более 60 лет! По-прежнему работает в широком географическом диапазоне — «от полюса до Афганистана».
Американцы частенько демонстрировали что-нибудь необычное. Близ Туле в толще гренландского ледника из огромных стальных труб построили защищенные от непогоды жилье, мастерские, лаборатории. Обогревались и освещались с помощью портативного атомного генератора. Конечно, эту подледную базу назвали пышно — «Сенчури» («Столетие»)⁷.
Используя советский опыт, американцы высадили несколько дрейфующих станций на льду Северного Ледовитого океана. Одна из них, «Т-3», разместилась на «ледовом острове» — вмерзшем в паковый лед довольно внушительном айсберге (7 ґ 16 км в поперечнике, 45 м в толщину), отколовшемся от покровного ледника канадского острова Элсмир. Он, конечно, куда надежнее пакового льда. К сожалению, в наш сектор океана айсберги практически не доходят. В 1952—1953 гг. на «Т-3» работал десант военных специалистов, который изучал условия базирования авиации на льду, испытывал арктические виды военного снаряжения и техники.
Солидный журнал «Юнайтед Стэйтс энд Уорлд Рипортс» писал тогда: «Северный полюс стал очень важным регионом в военно-авиационном планировании США. Из районов вокруг полюса наиболее доступны центральные области России. Наши воздушные и морские силы ищут места для баз»⁸.
Новую эпоху в жизни арктического плацдарма открыли атомные подводные лодки (АПЛ) подледного плавания.
В 1957 г. АПЛ «Наутилус» пересекла подо льдом Северный Ледовитый океан. Вслед за тем многие американские и английские АПЛ ходили к полюсу и в проливы Канадского арктического архипелага. Испытывали себя в различных условиях полярных морей. В пoдлeдныx плаваниях в Чукотском море в 1993 г. участвовал вице-президент США А. Гор. В 1995—1999 гг. с помощью АПЛ отрабатывалась специальная программа изучения «подледной Арктики»⁹.
Аляска участвовала не только в кампаниях холодной войны, она помогала и в кровопролитных войнах. Во время агрессии США в Корее в 50-х годах через нее шли транспортные самолеты с войсками и военными грузами.
Конечно, Советский Союз не мог равнодушно взирать на все это. На своем арктическом фронте СССР осуществлял в годы полярной лихорадки не менее широкую военную программу. В общем программа эта была сходна с американской. Интенсивно, особенно с начала 50-х годов, на побережье и островах, от Земли Франца-Иосифа до о. Врангеля, строились базы, предназначенные для старта или «подскока» дальней бомбардировочной авиации, затем появились ракетно-пусковые комплексы. Была сооружена сеть радиолокационных опорных станций. Ракетно-космическому строительству в Арктике способствовало бесспорное превосходство СССР в этой области. Мы значительно раньше создали баллистическую ракету (1955 г.), запустили спутник Земли (1957 г.), осуществили полет человека в космос (1961 г.).
На подступах к Аляске — в Анадыре была дислоцирована стрелково-танковая дивизия, в тактико-техническом отношении приспособленная к арктическим условиям. Как бы в ответ на американский «Сенчури» тоже сотворили чудо в Арктике: на Чукотке построили «метро» — подземную железную дорогу для снабжения передовых войсковых и пограничных баз. Мы несколько отставали от США в подледных плаваниях. Советская атомная лодка прошла подо льдом Северного Ледовитого океана и дошла до полюса впервые в 1963 г. До того дизельные подводные лодки успешно освоили сквозные плавания по Северному морскому пути.
Военное советско-американское противостояние в Арктике непрерывно усиливалось. Но горячих, с использованием оружия, конфликтов никогда не возникало. Создалось определенное стратегическое равновесие, позволявшее спокойно жить обеим враждующим сторонам. И снова вдруг, внезапно, как в конце прошлой войны, ситуация коренным образом стала меняться. Советский арктический плацдарм начал стремительно разваливаться. Но на сей раз произошло это по своей воле, как иронически говорят, «по собственному желанию».
Прежде чем перейти к этому сюжету, расскажу о том, что было обещано. Об исторических фактах, свидетельствующих: не только и не в первую очередь советская сторона виновата в развязывании полярной военной истерии, которая так печально кончилась и так дорого обошлась нашей стране.

Продолжение следует

¹ См. фундаментальную четырехтомную летопись: М.И. Белов, Д.М. Пинхенсон. История открытия и освоения Северного морского пути. — М.—Л., 1956—1965. К сожалению, за смертью этих авторов за рамки 1945 г. она не была продолжена; Н.М. Адров. Очерки истории изучения и освоения Баренцева моря. Части I—III. — Мурманск, 2001.
² J. Potter. Alaska under Arms. 1943.
³ Alaska at War. — Ancorage, 1993.
⁴ R. Woodmann. Arctic Convoys. — London, 1994.
⁵ См. подробнее: Американский Север/Под ред. Н.Н Баранского. — М., 1950.
⁶ См. новые публикации: В. Аккуратов. Лед и пепел. — М., 2001; Ю. Каминский. Кремлевские перелеты. — М., 1998.
⁷ R. Tamnes. The United States and the Cold War in the Hign North. — Broombield (USA), 1994.
⁸ «Красная Звезда», № 98/1954.
⁹ Американцы воздают высокую честь тем, кто связан с подледными плаваниями. В 1998 г. скончался физик, «пионер подледной навигации» 84-летний доктор Уалдо Лайон. В соответствии с его предсмертным желанием, прах покойного был рассеян в морской пучине подо льдами Северного полюса. Для этого специальным рейсом была снаряжена атомная подводная лодка «новейшего, самого высокого, класса» («Arctic», December, 1998).