Промышленные округа в ИталииО.Б. ПОРФИРЬЕВА
|
Округ Арциньяно—Монтеккьо-Маджоре в области Венеция специализирован на производстве электроинструмента. Округ включает в себя 12 небольших городков, в которых насчитывается 381 предприятие с 9 300 занятыми. Это локальная производственная система, включающая три взаимодействующие подсистемы: производство электромоторов и электрооборудования (насосы, трансформаторы), производство энергетических элементов (аккумуляторы, батареи), производство электроинструмента и станков. По данным итальянской статистики, здесь производится до 80% электрических насосов в мире!
Промышленный округ Бассано-дель-Граппа в области Венеция сформировался на основе давних традиций местных мебельщиков, славящихся по крайней мере с XVI в. В настоящее время в округе функционирует 350 мебельных компаний с общим числом работников 2400. Мебель изготавливается главным образом в стиле XVIII в.
Округ «Долина Этны» на Сицилии вмещает в себя 200 средних итальянских предприятий, около 1000 микрокомпаний, занимающихся производством полупроводников, компьютерных чипов, программного обеспечения, биотехнологий, а также 23 предприятия, принадлежащие таким известным транснациональным корпорациям, как «Нокиа», IBM, «Алкатель» и др. Ежегодно здесь возникает до 60 новых фирм. В «Долине Этны» работают ок. 5000 чел. Средний размер предприятия — 4,8 работников.
Промышленный округ Манцано в области Фриули-Венеция-Джулия производит 80% стульев в Италии и 50% — в ЕС. Производство сконцентрировано в трех городках: Манцано, Сан-Джованни и Натизоне (так называемый «стуловый треугольник»). Здесь 1200 компаний с общим числом работников 15 000. 37% заняты на конечных стадиях производства, 27% делают полуфабрикаты или отдельные детали, а 26% — посредники.
Мурано — остров близ Венеции (область Венеция), с XVII в. знаменитый на весь мир производством художественного стекла. Из 5000 островитян 2000 заняты стекольным производством (в т. ч. 600 ремесленников). В прошлом здесь было более обширное производство, но в наши годы — из-за трудностей завоза на остров современного оборудования — компании понемногу переводят предприятия на материк. Еще в средневековье этот «промышленный округ» выступал экспортером не только стекла, но и тогдашнего ноу-хау и инжиниринговых услуг. Венецианские мастера с Мурано работали в Сирии и Палестине.
Промышленный кластер Кастельфидардо (область Марке) — с XIX в. знаменитый производитель аккордеонов и других музыкальных инструментов. Здесь находится международный музей фисгармонии (аккордеона). Аккордеон служит визитной карточкой округа, но местные мастера делают также гитары, органы, пианино, духовые и ударные инструменты. Экспансия электронных инструментов больно ударила по округу, но он старается противостоять конкуренции «электронщиков» с помощью новой стратегии маркетинга. 400 предприятий, 3000 занятых, 50% продукции идет на экспорт.
Округ Оледжо—Варалло (к западу от Милана, район Новары) — крупный производитель купальников. Понемногу его специализация начала расширяться: из-за сезонности спроса на купальники производители стали создавать альтернативные производства: нижнее белье, спортивная одежда, корсеты и др. Здесь действуют несколько крупных предприятий и множество связанных с ними производственными связями мелких. 89% фирм округа имеет менее 20 занятых.
Округ Виченца в области Венеция — один из четырех крупных итальянских кластеров, специализированных на обработке золота, где отмечается высочайшая в мире концентрация деятельности золотых дел мастеров. Из 1150 зарегистрированных здесь компаний 860 — ювелиры-ремесленники. Производятся цепочки, полые изделия из золота и изделия с впечатанным рисунком. Крупные фирмы обеспечивают ремесленников новейшими технологиями, а также системами безопасности, предоставляют профессиональных курьеров для перевозки золота.
Округ Кусио-Вальсезия в Пьемонте — производитель сантехники: фитинги, хромированные смесители, вентили. Около 60% экспортируется в другие страны ЕС, в США, на Ближний Восток. Это вентильно-смесительно-фитинговое королевство протянулось на много километров по долине речки Сезия (ок. 100 км к северо-востоку от Турина, в альпийских предгорьях).
Кластер Монтебеллуна в Венеции сосредоточивает 428 компаний с 9000 занятых. Это мировой лидер в производстве спортивной обуви для технических видов спорта (мото-, вело-) и лыжных ботинок. С 90-х годов сюда активно внедряются транснациональные корпорации. С ними сосуществуют малые и средние предприятия, специализированные на отдельных стадиях производства или изготовлении отдельных деталей обуви. Некоторые производственные процессы в последние годы выводятся в развивающиеся страны, однако Монтебеллуна остается креативным, организационным и мозговым центром значительного сегмента спортивно-обувной отрасли мира
Промышленный округ Сассуоло (50 км к западу от Болоньи) специализирован на производстве керамической плитки. Здесь выпускается около 80% итальянской плитки. 70% продукции идет на экспорт. Это «керамическое царство» мировой значимости.
В округах области Эмилия-Романья преобладают механические и механосборочные ателье и небольшие заводы (в Болонье, Модене, Реджо-нель-Эмилия), производящие малые сельскохозяйственные машины, мотоциклы, землеройную технику, насосы и др. В Болонье, в частности, производятся автобусы и спортивные автомобили на небольших предприятиях с участием фирм «Фиат», «Феррари», БМВ, «Мазерати» и др. Всего в автомобильной отрасли Эмилии-Романьи действует более 1000 предприятий с 15 000 занятых. В одной Болонье 150 предприятий с 4 000 высококвалифицированных рабочих заняты производством мотоциклов «Дукати» и «Малагути». В районе Пьяченцы (уже ближе к Милану) — производство робототехники, автоматических линий с ЧПУ, электроники.
Округ Кастельгоффредо близ Мантуи в области Ломбардия — столица итальянских колготок и чулок. Здесь, в радиусе нескольких километров от городка Кастельгоффредо, 280 компаний и 6600 рабочих обслуживают женские ножки всего мира. На этой небольшой территории производится 75% чулочно-носочного трикотажа Италии и 30% — Европейского Союза. 1,3 млрд пар чулок (колготок) ежегодно уходит потребительницам, причем 600 млн — иностранкам. Нетрудно подсчитать, что экспортными кастельгоффредскими колготками можно обеспечить каждого десятого жителя мира. А если учесть, что мужчины колготок почти не носят — то каждую пятую жительницу. А если изъять из счета детей, которым еще рано носить итальянские колготки, то почти половина женщин мира может одномоментно натянуть на ноги продукцию из-под Мантуи. В процессе производства изделий таких знаменитых марок, как «Голден Леди», «Санпеллегрино», «Филодоро», «Леванте», многочисленные малые предприятия обеспечивают отдельные стадии. Промышленный округ начал формироваться в 30-е годы, после изобретения нейлона. |
Еще в начале 70-х годов в экономических и социологических теориях как марксистского, так и либерального направления господствовало убеждение о несомненном превосходстве крупного предприятия над мелким. Промышленный гигантизм признавался бесспорным фактором прогресса2. Мелкие же и тем более ремесленные предприятия ассоциировались с отсталостью, рассматривались как пережиток прошлого.
Кризис «фордизма» в середине 70-х годов породил новый взгляд — убежденность в том, что «малое прекрасно» («Little is beautiful!» — лозунг, под которым прошли на Западе 80-е). К известным ранее достоинствам мелкого предприятия (наполнение местного рынка, простота и дешевизна управления, мобильность) добавилась их способность содействовать техническому прогрессу, ускорять внедрение новшеств. С развитием мелкого предпринимательства стали связывать большие ожидания: рост занятости, сокращение безработицы (особенно молодежной), общая стабилизация. Одна за другой страны Запада, да и все большее число развивающихся стран, стали обзаводиться государственными программами поддержки мелких и средних предприятий.
Италия считается классической страной малого бизнеса. К числу мелких принадлежит абсолютно преобладающая масса зарегистрированных фирм: из примерно 4 млн лишь 2% значатся крупными (крупными в Италии считаются предприятия с более чем 1 тыс. работников). Подавляющее большинство относится к мелким (до 100 занятых) и мельчайшим (до 20). На предприятиях, имеющих менее 250 работников, трудится 80% всех занятых3.
Специфика малого бизнеса Италии
заключается в том, что большинство производственных малых и средних предприятий Италии действуют в рамках своеобразных территориально-организационных совокупностей, получивших название промышленных (индустриальных) округов.
По определению итальянского Национального института статистики (ISТАТ), «индустриальный округ — это социоэкономическая единица на локальной территориальной основе, где взаимодействует некоторое число средних и мелких предприятий, кооперирующихся друг с другом для участия в одном и том же производственном процессе»4. В этом и всех других определениях неизменно подчеркиваются две тесно взаимосвязанные характеристики индустриального округа: а) как пространственно-локального организационно-экономического уклада; б) как процесса взаимодействия социокультурных (сообщества людей) и производственно-технических факторов, что как раз и сообщает округам динамизм и жизнеспособность.
Термин «промышленный (индустриальный) округ» «прижился» в итальянской, а затем и мировой экономической географии5.
Индустриальный округ предстает в виде скопления (или, как говорят, созвездия, грозди, кластера) малых и средних предприятий вокруг или внутри селения или небольшого города, в речной долине или вдоль транспортной магистрали либо морского побережья. Число предприятий в «кластере» может колебаться от нескольких десятков до многих сотен и даже тысяч. В целом по стране собственно в системах кластеров функционирует около 60 тыс. производственных предприятий. Если приплюсовать к ним и предприятия сферы услуг, то на территории кластеров насчитается до 0,8—1 млн предприятий, или почти четверть из имеющихся в стране.
Эффективность промышленных округов
Пружина, выдвинувшая промышленные округа на авансцену экономики и экономической теории — их способность значительно повышать эффективность малых предприятий. Согласно традиционным представлениям, мелкие предприятия заполняют те ниши и ячейки рынка, которые по тем или иным причинам оставляют незанятыми крупные фирмы, либо обслуживают интересы крупных компаний. Поэтому «заслугу» предприятий небольшого размера усматривали обычно лишь в создании рабочих мест на местных уровнях, в наполнении местного рынка несложных потребительских товаров и в содействии гигантам в их экспансии. Благодаря промышленным кластерам ситуация существенно меняется: ресурсы мелких производственных единиц кооперируются, и это позволяет малым «промышленным гроздьям» играть самостоятельную роль в экономике страны и успешно выходить на внешний рынок.
Сегодня малые и средние предприятия Италии экспортируют более 40% своей продукции. В начале 90-х годов на фирмы с числом занятых менее 500 приходилось больше половины национального экспорта, причем 1/4 — на предприятия с числом работающих менее 100. Многие малые заводы не просто продавали за границу свои изделия, но вступали в отношения долговременного экономического сотрудничества с зарубежными партнерами. А это признак способности к внешнеэкономической экспансии и одновременно довольно высокого технического уровня (особенно если иметь в виду, что преобладающая часть продукции итальянских малых предприятий поглощается наиболее индустриально развитыми странами). Таким образом, промышленные кластеры позволяют малым и средним предприятиям выступать на равных с крупными компаниями.
Где и почему зародились промышленные округа
Объединение малых предприятий в территориально-организационные гроздья началось и получило наибольшее развитие в центрально-северных районах Италии (Умбрия, Тоскана, Эмилия-Романья, Ломбардия, Венеция). По мнению крупного итальянского ученого А. Баньяско, существуют четыре группы условий, объясняющих, почему зарождение кластеров произошло именно в этой части страны. Здесь:
— впервые в истории, в конце XIII—XIV вв., в городах-коммунах с их начатками гражданского общества зародился капитализм (Генуя, Венеция, Флоренция, Пиза, Лукка, Кремона, Равенна, Болонья);
— веками развивались ремесленные промыслы и сложились соответствующие производственные навыки, традиции, система деловой этики;
— в сельском хозяйстве издавна практиковались системы издольщины, приобщавшие крестьян к рынку, экономическому расчету (калькуляции), планированию;
— имеется развитая инфраструктурная сеть, приближающая деревню к городу и превратившая ее в «урбанизированную сельскую местность»6.
Возникновение индустриальных округов совпало по времени с техническим переворотом, одним из центральных моментов которого было широкое распространение микроэлектроники. Мелкие предприятия и даже ремесленники впервые получили доступ к высокопроизводительному и малогабаритному оборудованию. Возникла также возможность применять приемы традиционного мастерства в сочетании с новейшими технологиями к самым современным материалам.
Начальные преимущества
При своем зарождении мелкие и средние предприятия имеют то преимущество, что при низких начальных вложениях (производственными помещениями поначалу могут служить сарай, заброшенная конюшня, комната в собственном доме) и низкой заработной плате возможно достижение высокой специализации. Максимально используются местные условия (и в том числе характер, навыки местной рабочей силы). Подбираются такие производства, которые поддаются расчленению на отдельные фазы или слагаются из производства промежуточных изделий (узлов). Тогда даже очень маленькое (даже с одним занятым) предприятие находит для себя эффективное занятие.
Сосредоточение в пределах одного кластера многих малых мастерских и заводиков облегчает объединение усилий для устройства разного рода внепроизводственных служб, например: бухгалтерского учета, оформления накладных, документов для экспорта.
Сегодня в Италии функционирует более 200 промышленных кластеров. На их долю приходится 43% занятых в промышленности и более 30% национального экспорта. Большинство кластеров — одноотраслевые (90%) и специализируются на производстве потребительских товаров: тканей, одежды, обуви, ювелирных изделий, аксессуаров, а также мебели, кухонного оборудования, отделочных материалов и сантехнического оборудования. В некоторых — электромеханические, металлообрабатывающие и станкостроительные предприятия. Несколько «скоплений» специализируется на производстве продуктов питания. В последние годы появляются промышленные кластеры нового поколения, занимающиеся информатикой, дизайном, экологией, логистикой, производством биомедицинских препаратов и т.п.
Большинство промышленных кластеров расположено в областях Центра и Северо-Востока, примерно вдвое меньше их на Северо-Западе. На Юге же промышленные округа стартовали в своем развитии позже, но в настоящее время Юг понемногу догоняет Северо-Запад.
Региональные различия
Восемь областей срединной и северо-восточной частей Италии (Эмилия-Романья, Тоскана, Умбрия, Лацио, Марке, Венеция, Фриули-Венеция-Джулия, Трентино-Альто-Адидже), где проживает 37% населения страны, дают более 40% ВВП. В сравнении с традиционно индустриальным Северо-Западом (достаточно вспомнить знаменитый промышленный треугольник Милан—Турин—Генуя) здесь проживает на 10% больше населения, но и производится на 10,5—11% большая доля ВВП. Эти цифры заставляют уже задуматься над тем, не пора ли развенчать миф о Северо-Западе как о единственном «локомотиве» итальянской экономики. Центр и Северо-Восток достигают высоких показателей, хотя в них в два раза меньше крупных предприятий, чем в областях Северо-Запада, неизменно служивших становым хребтом национальной экономики — Ломбардии, Пьемонте и Лигурии. По-видимому, кластеры мелких производителей Центральной и Северо-Восточной Италии обладают неким дополнительным ресурсом, делающим их эффективность более высокой, чем в среднем по стране.
Основные промышленные кластеры вытянулись вдоль Адриатической оси Италии. И этими новообразованиями Центральная и Северо-Восточная Италия наиболее громко заявили о себе в современной экономике. Если раньше традиционно Италию принято было делить на два полюса — Север (крупнопромышленный) и Юг (аграрный), то теперь за областями Центра и Северо-Востока закрепилось название «Третья Италия». Оно впервые было предложено профессором А. Баньяско в 70-е годы. Со временем из образного наименования региона слова «Третья Италия» стали превращаться в синоним любой территории, отличающейся особым структурированием мелкого производственного бизнеса.
Специализация
Есть очень яркие примеры отдельных промышленных кластеров. Кластер Сассуоло (в области Эмилия-Романья) включает 220 предприятий, на которых трудятся в среднем по 100 человек. Ежегодно этот кластер производит более 330 млн м2 керамической плитки (практически каждую четвертую плитку в мире) на общую сумму более 3 млрд евро! Вывоз этой продукции приносит стране почти 1,5% совокупного дохода от экспорта. Кроме керамических фабрик, здесь действует большое число проектных фирм, связанных с разработкой и производством оборудования и технологических процессов для керамического производства. В последние годы Сассуоло наряду с керамическими изделиями начинает изготавливать и продавать также оборудование для керамического производства.
В долине небольшой р. Натизоне (промышленный округ Манзано в области Фриули-Венеция-Джулия) сосредоточено более 300 предприятий (самое крупное из которых насчитывает около 200 работников, а большинство — от силы 5—6), изготавливающих более 24 млн стульев в год — самое крупное в мире производство стульев. Львиная доля продукции идет на экспорт.
Кластер Прато (Тоскана) образуют примерно 50 тыс. предприятий со средним числом работников 3—4. До недавнего времени здесь вырабатывали больше половины всех грубошерстных тканей Европы.
Экономичность компактности
Как известно, в промышленности повсюду происходит вытеснение живого труда (рабочие заменяются высокопроизводительным оборудованием). В этом отношении предприятия в составе промышленных кластеров выгодно выделяются. Численность работающих на предприятиях кластеров обрабатывающей промышленности растет, тогда как численность занятых на крупных предприятиях, расположенных главным образом в районах Северо-Запада, сокращается.
Одно из главных преимуществ мелких, особенно ремесленных предприятий заключается в относительной дешевизне управленческой надстройки: размеры производства делают управленцев «обозримыми, прозрачными», позволяют контролировать без особых затрат. В промышленных кластерах это достоинство сохраняется, поскольку предприятия «растут гроздью», то есть увеличивают выпуск продукции и повышают ее качество, оставаясь мелкими. Условия, способствующие такому росту, отчасти обусловливаются самой пространственной компактностью промышленных кластеров. Вот некоторые проявления достоинств такой компактности:
1. Особая среда для роста квалификации. Работники предприятий контактируют друг с другом не только на производстве, но и в часы досуга. Общаясь, они делятся секретами мастерства, обсуждают тонкие детали производственных процессов, технологий, ноу-хау. По мнению экспертов, предприятия, существующие вне среды такого повседневного общения, лишают себя одного из немаловажных ресурсов роста.
2. Ускоренная циркуляция информации, облегчающая и убыстряющая инновационные процессы. Инновация активно генерируется на малом предприятии, где работник быстрее ощущает отдачу от своего трудового вклада, да и заработная плата обычно более тесно связана с профессионализмом и производительностью каждого. Учитывая преобладающий тип продукции кластера, новаторство в ее производстве выражается, как правило, в «приращении качества» и «инновации вкуса» (вроде раскрашенных холодильников «Аристон») и связано больше с модифицированием продукта, чем с его кардинальным изменением. Работники, наделенные способностью к такому новаторству, и становятся первыми кандидатами на обзаведение собственным делом. Дальше срабатывает механизм имитации, чрезвычайно развитый в промышленных кластерах: легкость копирования изделия.
В кластерах наблюдается особая, новая форма синтеза ремесленного мастерства и новейших технологий. Например, в 70-е годы в вышеупомянутом кластере Сассуоло в провинции Модена электронно-акустический прибор заменил традиционный щелчок ногтем по свежеобожженной плитке, веками позволявший на слух определять качество термической обработки. Это дало возможность перейти на однократный обжиг. В 90-е годы здесь был внедрен комплекс робототехники, оснащенный лазером и компьютерами.
3. Гибкая специализация. Проблемы снижения издержек производства и повышения качества решаются здесь чаще всего путем создания все новых самостоятельных производственных единиц, берущих на себя выполнение одного или нескольких фрагментов технологического цикла. Благодаря специализации на определенной процедуре (фаза обработки, изготовление детали и т.д.) качество повышается. Так, например, происходит в Беллуно (округ Монтебеллуна, область Венето), округе, специализирующемся на выпуске спортивной обуви. В целом здесь более 500 предприятий с почти 12 тыс. занятых. Собственно обувных — 409; лишь на 12 работает свыше 100 человек; на 228 — от 2 до 29, на 43 — 2 и на 71 — только один. Именно эти микрофирмы изготовляют основную массу крючков, застежек, пряжек, деталей фурнитуры и т.п., что позволяет кластеру выпускать 80% горнолыжной обуви в мире.
4. Экономия на трансакционных издержках. Работа и жизнь по соседству, в сообществе, сплоченном не только коллегиально-корпоративными, но и родственно-дружескими связями, значительно сокращают необходимость в бумажном оформлении договоренностей. Санкции здесь более суровы и неукоснительны, чем решения суда: с нарушителем просто не будут иметь дела. Распространенность неформальных отношений доверия служит той «смазкой», которая облегчает и ускоряет процессы изменений, идущие на пользу кластеру в целом.
Кластерные солидарность и самосознание
В промышленном кластере (округе) мы наблюдаем сочетание конкуренции и кооперации, рынка и организации, равенства и иерархии. Связи кооперации, видимо, действуют преимущественно внутри кластера, тогда как острие конкуренции обращено главным образом вовне. Иначе говоря, конкуренция между субъектами одного кластера напоминает скорее состязание, а конкуренция с внешними производителями — борьбу.
Во многих кластерах владельцы предприятий, заинтересованные, как любые хозяева, в рекламировании собственной фирмы, едва ли не больше всего дорожат общей для кластера товарной маркой: «Пармский сыр из Реджо», «Мебель из Натизоне», «Ткани из Бьеллы» и т.д.
Управление
Иногда складывается впечатление, что предприятия, слагающие кластер, действуют совершенно стихийно, без целенаправленной и организующей воли. Однако в каждом кластере есть группа или слой людей, основное занятие которых — именно выстраивание цепочек связанных мастерских и заводов, налаживание наиболее рациональных и выгодных производственно-экономических отношений между ними. В кластере Прато (прядильно-ткацкое производство) таких людей называют «ткачами основы». Это те, кто, не имея собственных производственных мощностей, «конструируют» (по заказу или собственной инициативе) некий производственно-коммерческий цикл с вовлечением десятков, а то и сотен мелких предприятий.
Отношения с государством и банками
Государство и местные власти стараются поддерживать промышленные округа. В Центральной Италии для блага промышленных кластеров было сделано особенно много. Достаточно упомянуть крупные модульные комплексы, выстроенные по инициативе провинциальной администрации в Модене, Болонье и некоторых других городах Эмилии-Романьи для последующей сдачи в аренду ремесленникам и мелким предпринимателям.
Особенно важны проблемы кредитования. До самого недавнего времени этим занималась примерно 1 тыс. маломощных кредитных учреждений типа «народных банков». Показателен пример провинции Реджо-нель-Эмилия, где такие банки, имеющие дело с сотнями карликовых сыроварен, выпускающих «пармезан», строят и содержат вместительные склады, куда производители сдают на хранение и выдержку головки прославленного сыра в обеспечение полученных кредитов. Крупные же банки, особенно из госсектора, плохо приспособлены к работе с промышленными кластерами. Сказываются бюрократическая неповоротливость и неспособность оперативно оценить предпринимательский проект, тем более если он «завязан» сразу на целую цепочку мелких производителей с не всегда четко оформленными на бумаге взаимными обязательствами.
Проникновение на Юг
Южная Италия — хрестоматийный пример проблемного региона.
Известно, что восемь областей к югу от Рима (включая Сардинию и Сицилию) образуют «другую» Италию — отсталый Юг. При населении в 21 млн человек (36,4% населения страны) на Юг приходится лишь 25,4% ВВП. Юг обделен инфраструктурой, отягощен социальными недугами: на него приходится 40% всех судебных дел по вымогательству, 60% — связанных с участием в групповых преступлениях, 90% преступлений «мафиозного типа» (специально определяемого итальянским УК). С учетом таких показателей, как нестабильность семей (число разводов), процент безработицы, частота обращений в суд по поводу конфликтов между работодателем и наемным работником, выводится общий «индекс социального дискомфорта». В южных областях в среднем он почти в 2,5 раза выше, чем в северо-центральных. Качество жизни на Юге на треть ниже, чем в остальной части страны.
Но и здесь понемногу началось развитие промышленных кластеров. По данным Национального института статистики, в южных областях уже сложилось около 50 промышленных кластеров примерно такого же типа, как в Северо-Центральной Италии (из них: 19 — в Кампании, 13 — в Апулии, 6 — в Сицилии). Исследователи, использовавшие более тонкие методы анализа, насчитывают не менее 39 населенных пунктов с «очень высокой» концентрацией специализированных производственных единиц и еще около 150 — где явление выражено не столь сильно, но все же значительно.
Среди малых предприятий Юга есть уже и такие, которые завоевывают позиции на мировом рынке. Маленькая фабрика под Энной (Сицилия) выпускает снаряжение для подводной охоты — вся продукция идет на экспорт. Группа из 75 мастерских под Неаполем изготовляет 10 млн купальников в год (около 20% национального производства), большая часть которых сбывается в США. Туда же и в десятки других стран уходят диваны, произведенные в Сант-Эрамо (Апулия). При кожевенном промышленном кластере Солофры (Кампания) сформировался пояс химических, механических, транспортных предприятий с совокупным оборотом более 1,6 млрд евро в год. «Когда мы приступали к изучению южной действительности, — признаются исследователи, — казалось, вряд ли удастся обнаружить удачные начинания — настолько укорененным в экономической литературе было убеждение, что на Юге предпринимательства нет».
Немалая часть новой индустриальной поросли Юга пока пребывает «в тени». Скопление микрофирм порой удается установить лишь по косвенным признакам (например, по численности молодежи выше средней) либо путем доверительных опросов (так была выявлена, в частности, группа мастерских в Геркулануме (Кампания), занятых переделкой одежды second hand и имеющих оборот в 103 млн евро, или небольшие промышленные кластеры в Мессине и Энне, шьющие костюмы по заказу «Армани» и «Валентино»).
По свидетельству исследователя Юга проф. К. Триджильи, в одних случаях «теневой» характер производства диктуется «недостаточностью и дороговизной инфраструктуры и услуг. В других — стремлением работать скрытно, чтобы не попасть под мафиозную опеку. Ну, и есть, естественно, случаи, когда легкую сверхприбыль приносит не производственная инновация, а просто эксплуатация рабочей силы»7.
Сдвиг старых производств с Севера на Юг
За кластерами отмечается способность к
своеобразной экспансии по мере повышения их
технологического уровня. Так, предприятия
кластера Кастельфидардо (Марке), знаменитого
своими аккордеонами, постепенно стали
переходить на выпуск электронных музыкальных
инструментов, между тем как их прежнее
производство перекочевало в расположенную южнее
соседнюю область Абруцци. Нечто подобное
произошло с эмилианскими кластерами,
занимавшимися переработкой плодов и овощей:
изготовление консервов переехало на юг, в
Кампанию, а в Эмилии-Романье получило развитие
производство консервного оборудования.
В кластере Виджевано (Ломбардия), где делали
обувь, перешли на создание машин для обувной
промышленности, а саму обувь начали производить
опять же южнее — под Неаполем.
Сдвиг за рубеж
В дальнейшем подобная тенденция стала прослеживаться почти во всех категориях промышленных кластеров. С той, однако, разницей, что теперь изготовление традиционной для данного кластера конечной продукции или отдельные фазы ее производства в массовом порядке выносятся не только на Юг, но и за пределы Италии — в развивающиеся страны8 или страны бывшего соцлагеря. В исходном кластере развивается производство специализированного оборудования для выпуска этой продукции: прядильных, ткацких и швейных машин, деревообрабатывающих и камнерезных станков, упаковочных линий и т.д. «Материнские» предприятия сохраняют за собой также стратегические — планово-проектные, директивно-координационные, снабженчески-сбытовые и т.п. — функции. Причем это относится не только к нескольким гигантам, выросшим из мелких фирм, но и ко многим «рядовым» малым предприятиям в промышленном кластере.
Не равнозначен ли кластер мелких предприятий предприятию крупному?
Все это сближает поведение малых предприятий, составляющих кластеры, со стратегией крупных компаний Северо-Запада и побуждает задаться вопросами, которые многие годы обсуждаются итальянскими экономистами: правомерно ли считать промышленные кластеры специальной — и самостоятельной — симбиотической формой мелких и средних предприятий? Не являются ли они просто промежуточной фазой развития традиционного индустриального предприятия, тяготеющего к концентрации и централизации если не производства, то капитала? Способен ли «рост гроздью» выдержать испытание глобализацией, требующей колоссальных затрат на технологическую модернизацию и содержание сбытовых и иных сетей?
Выдвижение крупных фирм из среды промышленных кластеров
Эволюция промышленных кластеров в 80-е и особенно 90-е годы дает обильную пищу для дискуссий. С одной стороны, почти во всех кластерах выявились предприятия-лидеры. Наиболее яркие примеры: «Бенеттон» — трикотажная фирма из кластера Тревизо (Венеция), выросшая из 23 крошечных предприятий, которые принадлежали членам одной семьи; «Люксоттика» — всемирный лидер по продаже очков, фирма, развившаяся из небольшого предприятия кластера Кадоре (Венеция); «Аристон» — средняя фирма из кластера Порденоне (Фриули-Венеция-Джулия), ставшая крупнейшим производителем холодильников и другой кухонной техники, и т.д.
С другой стороны, в наиболее успешные кластеры началось нашествие крупных компаний, как местных, так и зарубежных. Например, в кластере Беллуно (Венеция) представлены все крупнейшие фирмы мира, производящие горнолыжное снаряжение; в кластере Мирандолы (Эмилия-Романья) — главные мировые производители медицинской аппаратуры и т.д. Гиганты скупают динамичные местные малые и средние предприятия, превращая их в опорные пункты своей экспансии. Их проникновение в «гроздья» неудержимо, ибо опирается на несопоставимость финансового могущества, технологического потенциала, сети сбыта. Ячейкам «мелкозернистой» структуры кластера, похоже, суждено стать поставщиками предприятий-лидеров примерно по той же модели, какую издавна использует автогигант «Фиат».
И все-таки фирмы-лидеры, внедрившись в кластеры (или выросши в нем), в большинстве случаев не «глушат» остальные малые предприятия, а скорее, наоборот, проявляют заинтересованность в сохранении совокупности самостоятельных предприятий, генерирующей инновацию — продукта, процесса, качества, организации производства. Например, «Бенеттон» устанавливает для своих малых поставщиков — соседей по кластеру Тревизо — несколько более высокую плату, чтобы позволить им повышать технологический уровень. Американские, французские и швейцарские компании медоборудования, обосновавшиеся в Мирандоле, стремятся не столько к подавлению соперников, сколько к изучению (и по возможности воспроизведению) модели «сети малых и средних предприятий, способных конкурировать друг с другом, но одновременно выступать одной командой, сплоченной сотрудничеством».
Проблемы развития
Перед промышленными кластерами, разумеется, стоит немало проблем и трудностей:
1. Поколенческий кризис. Сыновья (а теперь уже внуки и правнуки) основателей семейных мастерских и заводов все чаще начинают тяготиться унаследованной ролью, сужающей их жизненный выбор и требующей каторжного, по 10—12 часов в день, труда.
2. Управленческий кризис. По мере роста объемов и усложнения производства неизбежно появление на предприятии профессионального управленца-менеджера — фигуры не только отличной, но в известном смысле противоположной той, что составляла главное своеобразие и гарантию жизнеспособности промышленных кластеров.
3. Кризис социальной однородности. По мере технологической модернизации со стороны приходится приглашать не только управленцев, но и в еще большем числе технических специалистов, обладающих все более изощренными знаниями и умениями. Тем самым «разбавляется» та, прежде относительно однородная среда (скрепленная к тому же узами соседства, а часто и родства), которая и делала возможным сокращение производственных и трансакционных издержек; снижается специфическая приспособленность к местной среде и к характеру местных жителей.
4. Кризис отношений с финансовой системой. Промышленные кластеры уже выросли настолько, что не могут больше довольствоваться услугами «доморощенных» мелких банков; им нужны прочные отношения со специализированными кредитными институтами. Однако для этого требуются решительные перемены (в том числе психологического свойства) — переход от прежней доверительной атмосферы к формальностям.
Перспективы эволюции
Спор о будущем промышленных кластеров далек от завершения. Один из убежденных сторонников уподобления кластера «обычному» крупному капиталистическому предприятию написал в 1992 г.: «Глобальная конкуренция требует решительной иерархизации функций, а значит, неизбежного увеличения размеров если не отдельных производственных единиц, то по крайней мере охватывающих эти единицы организаций... Будем ли мы через пять-десять лет еще говорить о модели индустриального промышленного кластера?»9
В отличие от авторов (возможно, большинства), считающих, что промышленным кластерам неизбежно предстоят укрупнение/иерархизация и в конечном счете уподобление их монополистическим группам Северо-Запада, специалисты, повседневно отслеживающие их эволюцию (особенно в центральных областях), полагают, что кластер — это не только «единственный оригинальный саморазвивающийся механизм», предложенный миру итальянской экономикой, но и, возможно, реальный пример иного, альтернативного пути индустриализации — «мягкой», «нетравматической», диффузной, не требующей предварительных масштабных планов, радикальных преобразований и, главное, жесткой ломки социальных структур.
Спонсор публикации статьи: интернет-магазин нижнего белья Lasecrets.ru. В иллюстрированном каталоге на сайте представлены и удобные трусики, и бюстгальтеры на каждый день, и бесшовное белье под облегающую одежду, и роскошные комплекты для особых случаев. Если Вы набрали за зиму несколько лишних килограммов – не отчаивайтесь! Утягивающее и корректирующее белье поможет скрывать некоторые недостатки Вашей фигуры, по крайней мере, до тех пор, пока диета не вернет Вам былую стройность. Покинуть страницы портала lasecrets.ru, не сделав заказа, не сможет ни юная барышня, ни зрелая леди, ни любительница всяких разных рюшечек и кружавчиков, ни поклонница классического стиля. Купить нижнее белье в магазине можно по очень доступным ценам, поэтому редко у кого в корзине оказывается всего лишь одна единица товара. К тому же при покупке от 5000 рублей Ваш заказ по Москве и Санкт-Петербургу доставят бесплатно.
1 «Мерлони» — концерн, владеющий марками «Аристон», «Индезит», «Ардо» и т.д. По существующим оценкам, в нашем Липецке на Витторио Мерлони прямо или косвенно работают уже несколько десятков тысяч человек.
2 В качестве своеобразного экономического эталона рассматривались преуспевающие огромные заводы «Форда»; отсюда и «фордизм» — распространенное на Западе наименование концепции преимущества крупных предприятий. В Японии как альтернатива «фордизму» возникла организационная концепция «тойотизма». См. об этом: А.И. Громов. Тойотизм — новая форма организации труда и производства//География, № 28/2009. Япония, как и Италия, — одна из стран-законодательниц моды в развитии «кластеров» малых и средних предприятий. — Прим. ред.
3 По этому показателю Италия — в одном ряду с Таиландом, Чили и Грецией (по 85%), Испанией, Португалией и Южной Кореей (80%).
4 ISТАТ. Rapporto sull Italia. — Roma, 1996, р. 77.
5 «Округа» предлагали называть также «районами нового индустриального развития», «зонами диффузной индустриализации», «локальными подсистемами» и т.д.
6 А. Bagnasco. Tre Italie. La problematica territoriale dello sviluppo italiano. — Bologna, 1977.
7 «Unita», 19.03.97.
8 В частности, в Турцию. В этом
году довелось побывать в новом промышленном
кластере под Стамбулом, где, среди прочего,
обнаружилось производство очень приличных на
вид кухонь. Из разговора выяснилось, что эти
кухни во множестве экспортируются в Россию.
«Странно, что в Москве нет ни одного магазина, на
котором было бы написано “Турецкие кухни”, —
заметил я служащему, — есть “итальянские”,
“германские”, “польские”, “финские”, но
“турецких” нет». — «Правильно, — был ответ, —
наша продукция продается под маркой
“Итальянские кухни”.
И это совершенно официально: мы работаем по
итальянским проектам и технологиям, имеем
соответствующую лицензию». Итальянские
кластеры, таким образом, ведут не только торговую
внешнюю экспансию, но и утверждают себя за
границей как своеобразные «учителя» и
«покровители» своего бизнеса. — Прим. ред.
9 F. Nuti. Per sopravvivere i distretti devono crescere. — 1998.