О «Глобусе»К.С. ЛАЗАРЕВИЧ
С. Р.
В сороковых годах на географическом факультете Московского университета было уже много песен собственного сочинения. Тексты их были близки студентам, пели их с охотой. Общий недостаток был тот, что все они были написаны на известные мелодии: «Марш географов» В. Максаковского — на мотив «Марша энтузиастов», «Около Можая»* Ю.Симонова — на мотив «От Москвы до Бреста» и т.д. В 1949 году появилась новая песня, мелодия которой не повторяла общеизвестные, хотя, как выяснилось позже, тоже была заимствована.
Я не знаю, где встретиться (и дальше повторялся первый куплет). Песню запели сразу. Но откуда она взялась, никто не знал. Только лет десять спустя, когда стали появляться в эфире песни, тогда еще немногочисленные, которые мы сейчас называем «авторскими», когда в газетах (обычно в «Комсомолке») стали печатать их тексты, удалось прочесть кое-что о «Глобусе». Сейчас много сведений есть в Интернете, но довольно противоречивых. Здесь привожу версию антологии «Авторская песня», составленной Дмитрием Сухаревым (Екатеринбург: У-Фактория, 2005, с. 32—34). Михаил Аркадьевич Светлов, автор «Гренады», написал в 1938 году песню, сочинив и слова, и мелодию. Называлась она просто «Песенка» или по первой строчке — «За зеленым забориком».
Некоторые рифмы восхищают богатством, но, думаю, читатель согласится, что в целом стихи не особенно уклюжие (да-да, есть такое слово у Даля). В 1947 году Михаил Григорьевич Львовский, позже ставший известным киносценаристом (фильмы «Я вас любил», «Это мы не проходили», «В моей смерти прошу винить Клаву К.», «Точка, точка, запятая» и др.), написал песню к студенческому спектаклю, тот самый «Глобус», слова которого приведены в начале. Львовский использовал мелодию Светлова, лишь чуть-чуть сгладив ее местами, применительно к более строгому стихотворному размеру. Получилась парадоксальная ситуация: Михаил Светлов, известный как поэт, написал песню; мелодия пошла на ура, а слова напрочь забыли. Когда «Глобус» запели все, сразу стало ясно: два куплета — хотя бы и с повторением первого — это мало. Нужно добавлять. И вот тут началось. Куплеты посыпались как из рога изобилия. Хронологически первыми, пожалуй, были мои две строфы. Привожу их в том виде, в каком сочинил.
Стихи были построены, как мне казалось, логично, были довольно правильными, вроде бы и не придерешься. Их подхватили. Но камень, попавший в поток, ударяясь о другие, перестает быть угловатым, поверхность его сглаживается. Так и с песней. Неудачные словосочетания, слишком сложные конструкции заменяются другими, более простыми. Если камень твердый, получается гладкая окатанная галька; если же не особенно твердый, то он рассыпается в песок. В современных сборниках песен мои куплеты обычно не помещаются, хотя в Интернете кое-где проскальзывают, уже сильно окатанные. Появлялись и другие, еще более эфемерные куплеты, некоторые помещались в факультетской стенгазете «Наши горизонты», которую редактировал аспирант Владимир Максаковский. Были, например, такие слова:
Тогда дальние поезда были еще с паровозами. Вторую половину куплета не помню. И появился куплет, авторство которого иногда приписывают Киму (теперь, конечно, Семеновичу) Лосеву; доподлинно не знаю, могу только свидетельствовать, что стихи Лосев писал, некоторые из них пелись.
Своим безусловным успехом куплет был обязан тому, что подходили к концу 40-е годы, на Ленинских горах строилось новое здание Университета, все уже знали, что географы займут этажи с 17-го по 22-й, энтузиазм был колоссальный. Но тут же появился альтернативный вариант: геологический факультет должен был располагаться на нижних этажах, до 7-го, и геологи стали петь «…на этаже на пятом». И еще куплет, получивший широкое распространение, им всегда завершают песню:
(Варианты, по моему мнению, худшие: в пятой строке «народ горячий», а последняя звучит «Потому что мир без песен тесен». Первые две строки иногда звучат так: «Кто бывал в экспедиции, тот поймет этот гимн...»). Любопытно, что немножко изменилась мелодия. Строка «Параллели и меридианы» (как, разумеется, и соответствующие ей строки в других куплетах) прежде по мотиву и ритмически точно повторяла предыдущую:
А потом первое «и» в «меридианах» стали тянуть, задирая его вверх:
и именно так песню преподносят все исполнители и все ноты. Вот в таком виде, шестьдесят лет спустя после ее появления на свет, и дошла до нас эта песня — два куплета «канонических» и два, называемые обычно «народными». * Около Можайска, в Красновидово, в те годы находилась учебно-научная база географического факультета МГУ; все московские географы проходили через горнило «околоможайской» практики. ** В этих строках содержится своего рода биографическое указание песни на собственную историю: как бы признание, что гимн придуман не самими географами, а привнесен ими в свою среду и усвоен — «по традиции». |
В апреле
на Ставрополье на XVI Всероссийской олимпиаде, как
это часто бывает при большом стечении географов,
опять пели «Глобус». Учителя слова гимна
географов знают (хотя у каждого есть свои
вариации), школьники же, многие, — слышали
впервые. Ко мне потом подошли несколько
участников олимпиады: «Кто авторы песни?» —
«Не помню, но Константин Сергеевич Лазаревич
мне об этом как-то рассказывал», —
отвечал я. Такой ответ вряд ли мог
удовлетворить молодых людей. Статьей, написанной
современником «Глобуса», мы попытаемся более
точно ответить на поставленный вопрос. Адресуем
эту публикацию поколению, которое пока
приобщается к нашей науке в школьных кабинетах,
но которому предстоит подхватить слова
профессионального гимна.