ОБРАЗНАЯ КАРТА РОССИИ

С.В. РОГАЧЕВ

Выпуск десятый
ЗОНА ТРАНССИБА

Продолжение. См. № 10/2008

3. СДВИГ

...И вот он вышел из вагона
На этой станции. Светало.
Состав ушел. Пристанционно
Пахнуло запахом металла.
........И вдруг огрело, словно плетью:
Тоска и жажда возвращенья,
У давнего десятилетья
Себе не вымолив прощенья.
........И все же он сошел с платформы,
Прошел вдоль станционных зданий,
И сразу осени просторной
Его окутал воздух ранний...
........Побег от пруда, от истерик,
От дьявола или от бога
К реке, где невозможен берег,
К реке Железная дорога.
От устоявшегося быта,
Из надоевшего чертога
И от разбитого корыта —
К реке Железная дорога.
Она течет, река стальная,
И мощных поездов громада
Несется, нам напоминая
Огромный грохот водопада.
Плывут по встречным двум теченьям,
Стремясь к покою или к бурям,
От Приазовья к Припечерьям,
От Приднестровий к Приамурьям.
Несет старуху, Растиньяка,
Командировочного, йога,
Студента, дурака, маньяка
Река Железная дорога.
Несет для отбыванья срока,
Подобием соленых рыбин,
Несчастных, втиснутых в «столыпин»,
Река Железная дорога...
Захватывает всех подвластных
И увлекает с силой рока,
И сбрасывает в ров под насыпь
Река Железная дорога...

Давид Самойлов. Возвращение

В разделе 1 («Трассы») на 1000-километровой дистанции от Урала до Барабинской степи мы обнаружили примерно 10 геральдических признаков Транссиба. Какие еще, помимо железнодорожных, транспортные символы видны на образной карте? Вернемся в № 10 на с. 28—29 и 32—33.

Ну, верблюд. Два. Но это из дорусского прошлого.

Ну, авиационный символ на гербе ЗАТО Уральский. Но это символ Ракетных войск стратегического назначения — немного специфичного транспорта. К ЗАТО Уральский мы вернемся чуть позже и по другому поводу. А так, ясно, что самолеты и вертолеты — не главное на юге Сибири. Это не северa, здесь местности могут контактировать друг с другом и по поверхности земли.

Метро и такси на гербах нет. Это не московские и не питерские районы. Свердловское метро еще слишком молодое, чтобы пустить корни в геральдику; Омское только строится (есть, правда, метромост, но метро собираются пустить только в 2008 г.).

Трубопроводов тоже нет. Они есть, разумеется, но не на гербах. То есть они не главное для образа этой территории, какой она себя видит. Это не Югра.

И автомобилей нет — ни карьерные самосвалы, ни караваны на автозимниках, ни туристические автобусы не относятся к элементам специфики здешней жизни.

И всё-таки, приглядитесь, железная дорога — не абсолютный монополист в самосознании жителей притранссибовской полосы. У нее есть очень мощный конкурент-предшественник. В современной экономической ситуации он стушевался, но геральдическая память о нем сохраняется. И многие города и населенные пункты своими гербами твердо помнят, что самим своим появлением на карте они обязаны не железной дороге (или не только ей), но магистралям другого рода.

Река Железная дорога, —

писал когда-то Давид Самойлов, уравнивая два вида транспортных артерий.

До Транссиба, когда еще не было рельсов... До автомобилей, когда еще не было шоссе. До гужевых дорог, когда еще не было постоянных сел и почтовых станций, где можно было переночевать и накормить лошадей...

До этого главным и единственно верным, не подводящим, путем на восток были реки.

Вглядитесь в символику. Вот реки пошли с восточного склона Урала. Еще слабенькие, только начинающиеся на водоразделе. К тому же на той стороне хребта, что лежит в «ветровой тени» от влажного дыхания западного переноса. Вот И с е т ь тоненькой волнистой ниточкой у самого своего старта, в Екатеринбурге. Вотначaла ее правых притоков от Арамиля. Вот трудолюбивые бобры Верхнего Дуброва поддерживают воду в левых притоках Исети своими плотинами. Вот Исеть становится толще в Каменске-Уральском и Каменском районе. Вот она вошла, радуя гуся, зигзагообразной полосой на герб Шадринска*. Вот широкой изломанной голубой полосой (стропилом) повернула, сделав большую излучину и оставив в стороне, внизу герба, голубой уголок — старичные озера Топкое и Лебяжье; именно между этими озерами и Исетью зародилось тюменское село Исетское. Исеть — в прошлом важный путь с Урала в Сибирь — отметилась на образной карте пятью гербами. (Кто-то подумает, возможно: «Да что нам Исеть? Мы и слышать-то про такую не слышали». Но это река, на которой стоит мощный город-миллионер, столица Урала. Река, вдоль которой живет примерно 2 млн наших сограждан. Столько не живет вдоль самой длинной из российских рек — Лены, столько едва наберется вдоль всего Енисея. Может быть, это послужит доводом к тому, чтобы дать себе труд познакомиться с этой рекой хотя бы по карте.)

Река, историческая зауральская магистраль, нанизывает на себя города.

Только ли вдоль Исети был путь из Европы в Сибирь? Нет, конечно. Посмотрите, сколько рек падает с восточного склона Урала на восток. Вот на гербе свердловского города Талица — «дублер» Исети — струится «параллельная» ей П ы ш м a'.

Но главный путь русских, переваливающих Урал — тогда, когда еще и Екатеринбурга никакого не было и русского духа не было ни на Исети, ни на Пышме, — шел по более северной Т у р е. Через прикамскую Чердынь и зауральское Верхотурье. И на Туре, в ее низовьях, возник первый русский город Сибири Тюмень. И тюменский герб не случайно отмечен ладьей, покачивающейся на волнах первого русского Транссиба — Туры.

А как дальше пробираться на восток? Решите эту задачу самостоятельно, представив себя Ермаком или одним из первых его последователей. Как бы вы с Урала пробирались «встречь Солнца» к оканчивающему рассматриваемые листы образной карты манящему восточному солнцу Оконешникова (восток Омской обл.)? Предупреждаем сразу: путь по геометрической прямой невозможен. Он будет гибельным для вас: при одних вариантах прямого маршрута вас убьют люди (ведь здесь и до вас жили люди, и вашему приходу они вовсе не рады), при других — природа (а у вас еще нет никаких опорных баз, чтобы ей противостоять). Ищите путь по карте, на которой хорошо прорисована гидрографическая сеть.

А если запутались в извивах и сплетениях речных нитей на карте атласа, воспользуйтесь схемой, помещенной на с. 30 в этом номере.

Смысловой и маршрутный ключик для вашего решения держат в своих лапках зверушки герба Тюменского района — речной пловец бобр и хитроумный, знающий верные, хотя и далеко не самые прямые пути лис.

Садитесь в их лодку. Войдите по тюменской реке в бо'льшую и следуйте в направлении бородки ключа. Аккуратнее на крутых излучинах у тюменского райцентра — села Ярково.

А еще аккуратнее — дальше. Ведь если у Ярково вам грозит лишь опасность не вырулить на вашей лодке на крутом вираже, то дальше — риск более страшный. «Голод названье ему», — писал Н.А. Некрасов. В этих местах понемногу заканчивается та часть земного шара, которая пригодна для выращивания главной пищи большинства землян — хлеба. Дальше — хвойная тайга, и земледелие если и есть, то только очаговое. Посмотрите на карты «Природные зоны», «Земельные угодья» в атласе. Как раз между Тюменью и Тобольском — по Яркову проходит знаменательная граница лесостепного, могущего рассчитывать на свой хлеб, и таежного, бесхлебного, миров. И подобно тому, как на Урале на гербах соседних областей встречаются степняк верблюд и таежник соболь («Перепады», № 10, с. 32), здесь, уже на одном гербе одного села, встретились и разграничились посланец степи колос и хвойное дерево ель**.

Историческая речная транспортная система Западной Сибири,
как она отражена в гербах городов и поселков

Дальше Т о б о л — второе звено первого русского, водного Транссиба — неизбежно приводит вас к крупному воднодорожному узлу. Здесь от вас зависит, как «перевести стрелку»: продолжить ли путь на север к Оби или начать «возвращение» на юг с продвижением на восток — по И р т ы ш у. Сам герб Тобольска, воинская пирамида, словно плановые очертания сливающихся Тобола и Иртыша, рек примерно равнозначных.

И посмотрите, как играет, словно освещаемый с разных сторон ограненный камень, географическое положение Тобольска. Обосновавшийся в Тобольске держит под контролем весь сектор «пирамиды» и ответвлений от нее. Посмотрите на схему наверху и сравните ее с гербом Тобольска: во власти тобольских воевод и губернаторов естественным образом должно было рано или поздно оказаться все междуречье Тобола и Иртыша. И если выбирать точку, откуда распространять свое влияние на эту территорию от слияния к верховьям, этой точкой, конечно, должен быть Тобольск. И именно Тобольск стал первым важнейшим «вокзалом» средневекового русского Транссиба, принимавшим эшелоны с запада и формировавшим составы-экспедиции на восток и юг. (Да и на тот же запад, кстати, только поюжнее. Екатеринбург был построен не кем-нибудь, а солдатами, присланными из Тобольска!) Тобольск — первая русская столица Сибири, главный административный центр огромного региона с конца XVI до XVIII в. Держатель вершины мощной речной пирамиды.

А знамена и алебарды, торчащие в стороны от междуречной пирамиды Тобольска, — разве не напоминают они Т у р у, П ы ш м у, И с е т ь, У й, а также О м ь и другие правые притоки Иртыша?

Единственно, кого из значительных рек мы не сможем даже при большей фантазии «прочесть» на тобольском гербе, это И ш и м. Но не будем требовать от геральдики слишком подробных совпадений с картографическими конфигурациями. Зато обратим внимание, что река Ишим прослеживается на гербах по меньшей мере четырех пунктов. Герб Усть-Ишима четко обозначает устье — слияние с Иртышом. Герб города Ишим — рыба. В основе композиции современного герба оказавшегося в Казахстане русского города Петропавловск — пересекающиеся полосы, в которых видится пересечение Ишима первой исторической трассой Транссибирской железной дороги. Русские шли вверх по Ишиму на юг от Тобольска, проникая вдоль рек на земли казахских орд-жузов. Казахи позднее начали свою реконкисту. И Ишим для них — тоже путеводный стержень. Самая северная точка, экстремально врезающаяся в русскую Сибирь точка Казахстана — на Ишиме, в месте вхождения реки на российскую территорию. И об этом положении приишимского Казахстана красноречиво говорит герб Северо-Казахстанской области: луком выгнутая в сторону России территория и взмывающий вверх (читай: на север) казахский мифический крылатый конь тулпар.

Четвертый символ Ишима — ГЭС в Сергеевке, на западе Северо-Казахстанской обл.

И к этим иртышским и ишимским символам, конечно, больше хочется повернуть от Тобольска. Ведь идти вниз по Иртышу и Оби — значит, как это четко показывает «картографический» герб Тюменской области, идти на край земли, в тундру, под те самые оленьи рожки, что венчают областной герб и символизируют и вытесненные на поля цивилизации угорские и самодийские народы, и леденящее полярное сияние. Такая земля не может принять много народу.

Милое дело — возвращаться на юг, двигаясь на восток вверх по Иртышу. К тому месту, где в Иртыш слева впадает О м ь (и это впадение с востока в большую реку, текущую на северо-запад, картографически правдиво отражено на гербе Омска советского времени). Почти широтная Омь — путеводная нить через Барабинскую степь — струится на гербе Калачинска.

Сначала реки: Омь — в основании герба Калачинска. Потом вдоль рек — гужевые тракты; подкова в центре герба Калачинска показывает эту постепенную эволюцию транспортных путей. Потом — сначала робкие, а позже более уверенные попытки спрямить путь и двигаться с запада на восток прямиком, подобно пет-ропавловско-челябинскому верблюду, не отклоняясь на север к тобольской вершине речной пирамиды. Прокладка Сибирского тракта. Память об этой гужевой дороге откликается второй (вернее — первой, предшествовавшей железной дороге) линией и в гербах Белоярского и Тугулыма. И наконец, рельсовая магистраль. Она — в вершине герба Калачинска. Герб этого небольшого города, возникшего в конце XVIII в. в крутой излучине Оми (в «калачике» реки, отсюда, возможно, и название), развившегося в качестве пункта на Сибирском тракте (он прошел здесь в 1838 г.) и ставшего в 1895 г. станцией Транссиба, отражает всю историю развития транспортного освоения сети Западной Сибири.

Проведите на ксерокопии схемы, помещенной на с. 30, трассы Транссиба — первую (историческую) и современную. Объясните, как при прокладке магистрали изменилось географическое положение разных городов.

Прогресс, пришедший с паровозом (Голышманово), обошел стороной старую столицу Тобольск, и его герб так и остался исторической регалией. В нем есть величие, но это величие прошлого. В стороне остались и другие северные города. Зато поднялся и вышел в миллионеры Омск. Герб Омской области недвусмысленно объясняет причину: пересечение Оби Транссибом — скрещение связей.

Почему же, однако, Омск так долго ждал своего часа? Почему так долго главной точкой схождения путей был «побочный» по современным понятиям Тобольск? Почему главный путь на восток шел раньше много севернее и давал большой крюк и почему для его спрямления потребовались века? В чем смысл этого пространственного сдвига, и возможен ли сдвиг попятный?

К ответам на эти вопросы мы приблизимся,
когда наш состав прибудет в следующий номер.

Следующая станция — Татарск,
Новосибирская область

* Это один из вариантов герба, проект для Шадринского района. Для самого города Шадринска ныне восстановлен другой, старинный герб — с куницей, южной вариацией сибирского соболя.

** Похожим по существу образом, слоями, разграничились природные зоны и на гербе Тюменской области. Вот заканчивается собственно Тюменский юг, за ним следует тайга (и она приблизительно соответствует Югре), а еще севернее, в высоких широтах — тундра (территория ямало-ненецких оленеводов).