Путешествие в Уссурийском крае 1867—1869 гг.

Читая Пржевальского в 2009-м и

следуя за ним по Хабаровскому и Приморскому краям

Продолжение. См. № 7, 9 /2009

Мое плавание по Уссури от ее устья до последней станицы Буссе (477 верст — 509 км) продолжалось 23 дня. И все это время сильные дожди, шедшие иногда суток по двое без перерыва, служили большой помехой для всякого рода экскурсий.

Ст. Буссе — ныне маленькое (70 жителей) село Буссе Лесозаводского р-на Приморского края, на правобережье Уссури, примерно в 10 км ниже впадения в нее р. Сунгача. Станица была названа в честь Теодора Фридриховича (Федор Федорович) Буссе (1838—1897). В 1860—1890-х годах работал на Дальнем Востоке, был начальником переселенческого управления в Южно-Уссурийский край. Основал Общество изучения Амурского края (ОИАК), автор работы «Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883—93 гг.» (Большая золотая Константиновская медаль Русского географического общества). Имя Буссе занесено на мемориальную доску «Деятели общества изучения Амурского края» — Приморского филиала Географического общества СССР (Владивосток), открытую в 1987 г.

С поднятием вверх по реке изменяется и характер ее берегов, по различию которых можно приблизительно определить границы нижнего, среднего и верхнего течения Уссури.

Первое, то есть нижнее, течение простирается от ее устья до впадения слева реки Нор и характеризуется, в общем, преобладанием равнинной формы поверхности. Здесь, на левой стороне Уссури, необозримые равнины тянутся не прерываясь от самого Амура вплоть до устья Нора, а на запад простираются до возвышенности, разделяющей притоки Уссури с притоками Амура и Сунгари.

Нор — китайская река Наоли, или Наолихэ.

О характере местности к западу от Уссури (китайский берег) можно хорошо судить по ровной зелени закраски физической карты, нарушаемой лишь горизонтальными синими штрихами (болота). А вот как эта местность оживает в стихотворении дальневосточного поэта Петра Комарова «Сунгарийские болота» о советско-японских боях в Маньчжурии в 1945 г.

Ты вниз поглядел из окна самолёта —

И ты не увидел привычной земли:

Глухие разводья, протоки, болота,

Озёра и топи лежали вдали.

 

Там чахлые травы шептались и дрогли,

И плакали чибисы, злясь на судьбу,

И серая цапля, как иероглиф,

Стояла, должно быть, с лягушкой в зобу.

 

Бездонные топи. Озёра. Болота.

Зелёная, жёлтая, рыжая мгла.

Здесь даже лететь никому неохота, —

А как же пехота всё это прошла?..

Эти громадные равнины везде имеют один и тот же характер: обширные заливные низменности с множеством больших и малых озер сменяются площадями несколько возвышенными и невысокими, по большей части узкими и длинными увалами, или рёлками, идущими во всевозможных направлениях. Везде здесь преобладает травяная растительность.

Там, где равнина делается возвышеннее, растительность становится более разнообразна, а множество кустов таволги и шиповника образуют густые заросли. Кой-где появляются здесь большие группы деревьев: дуба, черной березы, осины, липы, маакии и др., между которыми густо растет ветвистый кустарник леспедецы.

Но самая разнообразная растительность встречается на сухой почве рёлок, где всего более растут деревья и кустарники.

Правая сторона нижнего течения Уссури далеко не представляет однообразия равнины берега. Здесь, то есть по правой стороне реки, верст за пятьдесят от ее устья, вдруг вздымается, тысячи на три или на четыре футов (900—1200 м), хребет Хехцыр, который тянется затем на некоторое расстояние вдоль Амура и пускает к берегу Уссури иногда крутые, по большей же части пологие, отрасли.

Этот хребет сплошь покрыт лесами, состоящими из ильма, липы, ясеня, клена, дуба, грецкого ореха, пробки и других лиственных деревьев, с которыми перемешаны хвойные породы: кедр, ель, пихта и лиственница. Густой подлесок образуют лещина, бузина, жасмин, сирень, калина, елейтерококкус, жимолость и другие кустарники, свойственные Уссурийскому краю. Вообще, Хехцырский хребет представляет такое богатство лесной растительности, какое редко можно встретить в других, даже более южных частях Уссурийского края.

Леспедеца — кустарник (до 1,5 м) семейства бобовых. Произрастает в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке, в Корее, Китае. Образует живописные заросли на открытых опушках смешанных лесов, вырубках, освещенных склонах и каменистых осыпях до 700 м над у.м. Светолюбива. Есть американский вид, от которого и пошло родовое наименование (его дал французский ботаник А. Мишо в 1788 г. в честь испанского губернатора Флориды Д. Сеспедеса /фамилия переиначена на французский лад/, оказывавшего помощь исследователю.

 Маакия амурская — дерево (до 25 м) семейства бобовых. Названо в честь русского ботаника Ричарда Маака (1825—1886), длительное время работавшего в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, изучавшего бассейн Уссури. Маакия растет одиночно и небольшими группами по оврагам, опушкам, на богатых, влажных почвах смешанных лесов Приморского и Хабаровского краев, восточной части Амурской области, в Китае и Корее. Очень теневынослива. Молодые побеги и листья маакии весной — с белым шелковистым опушением: дерево как бы покрыто серебром.

Южный крутой склон этого хребта резко обрамляет собой равнину, которая теперь раскинулась также и на правом берегу Уссури и несет частью луговой, частью лесистый характер.

Но эта равнина продолжается недолго и вскоре примет волнообразную форму поверхности, которая все более и более увеличивается с приближением к среднему течению Уссури, где, наконец, холмистые возвышенности правого берега подходят к реке пологими скатами.

Сама Уссури в нижнем течении разбивается на множество рукавов, или так называемых проток, образующих большие и малые острова. Те из них, которые невысоко подняты над водой, имеют обыкновенно болотистую почву с множеством наносного леса и всегда сплошь покрыты тальником; те же, которые лежат возвышеннее, так что никогда или, по крайней мере, редко затопляются водой, представляют разнообразную древесную и кустарную растительность, среди которой особенно часто попадаются таволга, виноград, яблоня и черемуха.

В 38 верстах от своего устья Уссури соединяется с одним из больших рукавов Амура, известным под именем Кырминской протоки, и отсюда имеет весьма быстрое течение при ширине около 1³/₄ версты. Из притоков ее нижнего течения, кроме Нора, впадающего слева, с правой стороны замечательны три реки: Кий, Хор, или Пор, и Сим.

Ареал маакии в России

Кырминская протока известна ныне как Казакевичева протока (иное название части Амурской протоки). До недавнего времени по ней проходила граница между Россией и Китаем. В 2004 г. во время визита в Китай тогдашний российский президент подписал новый документ о границе, в результате чего протока Казакевичева (равно как и находящийся к северу от нее о. Тарабаров и половина Большого Уссурийского о-ва) стали китайскими. Подробнее об этом см.: «География», № 41/2004, № 32/2004. Китайская граница подошла к самому́ Хабаровску. Китайцы Кырминскую, или Казакевичеву, протоку называют Тунцзян.

Самая большая из них — Хор, которая течет чрезвычайно быстро и, по словам инородцев, имеет до 400 верст длины. Впрочем, обо всех этих реках мы не имеем никаких сведений. Вообще, вся страна к востоку от Уссури до сих пор еще совершенная для нас terra incognita. Во многих местах на расстоянии каких-нибудь двадцати или тридцати верст от берега Уссури не был никто из русских, а главный кряж Сихотэ-Алинь не посещается даже и нашими зверопромышленниками.

Среднее течение Уссури, простирающееся от устья Нора до впадения рек Има и Мурени, характеризуется обилием гор, которые сопровождают оба берега реки и часто подходят к ней то пологими скатами, то крутыми или отвесными утесами; иногда же береговые горы удаляются немного в сторону и оставляют место для неширокой долины. Вместе с тем Уссури здесь гораздо беднее островами, нежели в нижнем течении, и притом значительно уменьшается в размерах, в особенности выше впадения справа самого большого из всех своих притоков — Бикина.

Длина р. Хор ныне определяется в 453 км. Питание преимущественно дождевое. Летом катастрофические паводки, вода может подняться на 9 м. См. материал Т. Янкиной, учителя географии из пос. Хор района им. Лазо Хабаровского края в «Географии», № 22/2007.

Има — Иман, ныне Большая Уссурка, впадает в Уссури близ Дальнереченска. Мурень — китайская Мулин, или Мулинхэ.

Долина Бикина в низовьях этой реки имеет верст десять ширины, но чем далее вверх, тем более и более суживается, так что, наконец, горы подходят к самому берегу. Эти горы покрыты дремучими, сначала лиственными, а потом хвойными лесами, которые славятся обилием соболей и служат главным местом зимнего промысла многих инородцев не только с Уссури, но даже с ближайших частей Амура.

Выше впадения Бикина Уссури сузилась почти наполовину против своего устья, и далее вверх оба берега ее несут вполне гористый характер.

Береговые утесы, которыми часто обрываются в реку боковые отроги главных хребтов, состоят, по исследованиям специалистов, из глинистого сланца, песчаника и известняка; реже попадается гранит, иногда измененный в гнейс.

Береговые леса, которые по мере удаления от реки становятся еще гуще и величественнее, состоят из смеси различных лиственных пород.

По мере приближения к устьям Имы и Мурени, из которых первая впадает с правой, а другая верст десять выше, с левой стороны Уссури, гористый характер берегов ее среднего течения начинает мало-помалу изменяться. Окрестные горы уже не так высоки, чаще и дальше бродят в стороны, образуют более обширные и пологие скаты, в самую реку гораздо реже вдаются утесы; словом, все возвещает о приближении вновь обширных луговых и болотистых равнин, которые характеризуют собою верхнее течение Уссури. К области этого последнего можно отнести все дальнейшее пространство до слияния рек Ула-хэ и Дауби-хэ, из которых первая, как уже было сказано выше, составляет главную ветвь. Обе вышеназванные реки — Има и Мурень — весьма мало исследованы.

Первая из них, имеющая чрезвычайно быстрое течение и ширину при устье около восьмидесяти сажен (160 м), вытекает из Сихотэ-Алиня, и хотя длина ее в точности неизвестна, но во всяком случае она гораздо менее длины Бикина.

Другая река — Мурень — находится в китайских пределах и еще менее известна, нежели Има. Она вытекает из гор Кентей-Алинь, имеет около 330 верст длины и впадает в Уссури двумя главными устьями.

По длине этой реки китайская тропа ведет от Уссури к двум ближайшим маньчжурским городам — Сан-Сину (Саньсин) и Нингуте.

Длина Большой Уссурки (Иман) — 440 км, Мулинхэ (Мурень) — 577 км.

Саньсин — город Илань при впадении р. Мудань-цзян в р. Сунгари. В августе 1945 г. у Саньсина проходили бои кораблей Краснознаменной Амурской флотилии с японскими войсками, оккупировавшими Маньчжурию.

Нингута — ныне Нинань («Усмирён и спокоен») на реке Муданьцзян («Река розовых пионов»).

На этой схеме — граница советского времени, проходящая, в частности, по протоке Казакевичева. Ныне граница проведена севернее. О. Тарабаров и западная часть о. Большой Уссурийский по причинам, до сих пор внятно не объясненным народу России, отданы Китаю.

Выше устья Има Уссури имеет уже не более ста пятидесяти сажен ширины, и чем далее вверх, тем более и более делается скромною рекою, так что при впадении Дауби-хэ суживается сажен на семьдесят.

Сообразно уменьшению ширины требуется и глубина реки, в особенности выше устья Сунгачи, где в малую воду во многих местах бывает не более 2¹/₂ футов (75 см). Такая незначительная глубина при быстром течении весьма затрудняет движение даже самых небольших пароходов, так что, собственно, хорошее плаванье по Уссури может производиться только от ее устья до впадения реки Сунгачи, которая приносит воды озера Ханка.

Общий характер берегов верхней Уссури состоит в исключительном преобладании равнин, которые на правой стороне реки имеют луга, поросшие редким лесом; на левом же берегу состоит из болотистых низменностей, идущих непрерывно до самого озера Ханка.

Береговые горы, совершенно исчезающие на левой стороне, сначала чуть виднеются на горизонте правого берега и только впоследствии подходят все ближе и ближе, так что при впадении Дауби-хэ отстоят от него не более четырех или пяти верст.

Вместе с тем и сама долина правого берега изменяет свой луговой характер и делается весьма лесистою. Везде по ней встречается много мест, удобных для земледелия, но, к несчастью, такие места почти все бывают подвержены наводнениям.

Вид на Амур и Хехцир из Хабаровска. Хехцир — удаленный западный отрог Сихотэ-Алиня, лесистые сопки в 10—20 км к югу от Хабаровска (хорошо видны из хабаровских многоэтажек и даже с паперти собора). Западное (наиболее высокое, до 950 м) окончание Хехцира выходит к долине Уссури. Хотя Хехцир по формальному 1000-метровому критерию даже не может быть отнесен к горам, смотрится он внушительно — поскольку сам Хабаровск находится над уровнем моря невысоко и сопки четко выделяются на фоне окружающих сравнительно ровных, частью заболоченных пространств. Часть массива занимает Большехехцирский заповедник.

Мост Транссибирской железнодорожной магистрали через реку Хор. Старое фото

Во время следования в лодке, что происходило крайне медленно против быстрого течения, мы с товарищем обыкновенно шли берегом, собирали растения и стреляли попадавшихся птиц. То и другое сильно замедлило движение вперед и невообразимо несносно было для гребцов-казаков, которые на подобного рода занятия смотрели как на глупость и ребячество. Одни из них, более флегматические, постоянно презрительно относились к моим птицам и травам; другие же, думая, что собираемые растения какие-нибудь особенно ценные, но только они не знают в них толку, просили открыть им своей секрет. Станичные писари и старшины, как люди более образованные, зачастую лезли с вопросами, вроде таких: «Какие вы это, ваша благородие, климаты составляете?» А однажды старик-казак, видя, что я долго не сплю и сушу растения, с полным участием и вздохом сказал: «Ох, служба, служба царская, много она делает заботы и господам».

Про ботаника Максимовича, который был на Уссури в 1860 году, казаки помнят до сих пор и часто у меня спрашивали: «Кто такой он был, полковник или нет?» В станице Буссе, на верхней Уссури, мне случилось остановиться на той же самой квартире, где жил Максимович, и когда я спросил про него хозяйку, то она отвечала: «Жил-то он у нас, да Бог его знает, был какой-то травник». — Что же он здесь делал? — спрашивал я хозяина. «Травы собирал и сушил, зверьков и птичек разных набирал, даже ловил мышей, козявок и червяков, — одно слово, гнус всякий», — отвечал он мне с видимым презрением к подобного рода занятиям.

Максимович Карл Иванович (1827—1891), ботаник и путешественник. В 1853 г. отправился в кругосветное путешествие на фрегате «Диана» под командованием адмирала Путятина. В 1854 г. путешественник попал на Дальний Восток, в бухту Де-Кастри и по случаю начавшейся Крымской войны остался на материке, в Приамурье, до 1857 г., где исследовал растительность тогда ещё малоизвестного Приамурского и Уссурийского края. В 1859 г. предпринял путешествие через Сибирь в Забайкалье, по Сунгари и Уссури в Николаевск и далее в Японию. В честь Максимовича названы десятки видов растений.

 

Маршрут путешествия Н.М. Пржевальского по Уссурийскому краю .gif Из издания «Географгиз» 1947 г.